Вечные образы -- это художественные образы произведений мировой литературы, в которых писатель на основе жизненного материала своего времени сумел создать долговечное обобщение, применимое в жизни последующих поколений. Эти образы приобретают нарицательный смысл и сохраняют художественное значение вплоть до нашего времени. Также это мифологические, библейские, фольклорные и литературные персонажи, ярко выразившие значимое для всего человечества нравственное и мировоззренческое содержание и получившие многократное воплощение в словесности разных народов и эпох. Каждая эпоха и каждый писатель вкладывают свой собственный смысл в трактовку каждого персонажа, в зависимости от того, что они хотят через этот вечный образ донести до окружающего мира.
Архетип - это первичный образ, оригинал; общечеловеческие символы, положенные в основу мифов, фольклора и самой культуры в целом и переходящие из поколения в поколение (глупый король, злая мачеха, верный слуга).
В отличие от архетипа, отражающего, прежде всего «генетические», изначальные особенности человеческой психики, вечные образы всегда являются продуктом сознательной деятельности, имеют свою «национальность», время возникновения и, следовательно, отражают не только общечеловеческое восприятие мира, но и определённый исторический и культурный опыт, закреплённый в художественном образе. Универсальный характер вечным образам придают «родство и общность проблем, стоящих перед человечеством, единство психофизиологических свойств человека.
Однако представители разных социальных слоев в различное время вкладывали в «вечные образы» свое, зачастую уникальное, содержание, т. е. вечные образы не являются абсолютно стабильными и неизменными. Каждому вечному образу присущ особый центральный мотив, который и придает ему соответствующее культурное значение и без которого он теряет свою значимость.
Нельзя не согласиться с тем, что людям той или иной эпохи образ гораздо интереснее сопоставлять с собою тогда, когда они сами попадают в такие же жизненные ситуации. С другой стороны, если вечный образ теряет значимость для большей части какой-либо социальной группы, это вовсе не означает, что он навсегда исчезает из данной культуры.
Каждый вечный образ может испытывать только внешние изменения, так как связанный с ним центральный мотив является той сутью, которая навсегда закрепляет за ним особое качество, например, за Гамлетом «участь» быть философствующим мстителем, Ромео и Джульеттой - вечную любовь, Прометеем - гуманизм. Другое дело, что отношение к самой сути героя может быть разным в каждой культуре.
Мефистофель - один из «вечных образов » мировой литературы. Он является героем трагедии И. В. Гёте «Фауст».
Фольклор и художественная литература разных стран и народов нередко использовали мотив заключения союза между демоном -- духом зла и человеком. Иногда поэтов привлекала история «падения», «изгнания из рая» библейского сатаны, иногда -- его бунт против бога. Бытовали и фарсы, близкие фольклорным источникам, дьяволу в них отводилось место озорника, весёлого обманщика, часто попадавшего впросак. Имя "Мефистофель" стало синонимом язвительно-злого насмешника. Отсюда же возникли выражения: «мефистофельские смех, улыбка» -- язвительно-злые; «мефистофельское выражение лица» -- язвительно-насмешливое.
Мефистофель - это падший ангел, который ведет вечный спор с Богом о добре и зле. Он считает, что человек настолько испорчен, что, поддавшись даже небольшому соблазну, может с легкостью отдать ему свою душу. Также он уверен в том, что человечество не стоит спасения. На протяжении всего произведения, Мефистофель показывает, что в человеке нет ничего возвышенного. Он должен доказать на примере Фауста, что человек есть зло. Очень часто в беседах с Фаустом, Мефистофель ведет себя как настоящий философ, который с огромным интересом следит за человеческой жизнью и ее прогрессом. Но это не единственный его образ. В общении с другими героями произведения, он показывает себя совсем с другой стороны. Он ни за что не отстанет от собеседника и сможет поддержать беседу на любую тему. Сам Мефистофель несколько раз говорит о том, что не обладает абсолютной силой. Главное решение всегда зависит от человека, а он может лишь воспользоваться неправильным выбором. Но он не заставлял людей торговать своей душой, грешить, он оставил право выбора за каждым. Каждый человек имеет возможность выбрать именно то, что ему позволит совесть и достоинство. вечный образ художественный архетип
Мне кажется, что образ Мефистофеля будет актуален во все времена, потому что всегда найдется что-то такое, что будет искушать человечество.
Можно привести еще много примеров вечных образов в литературе. Но общее у них одно: все они раскрывают вечные человеческие чувства и стремления, пытаются решить вечные проблемы, которые мучают людей любого поколения.
История литературы знает немало случаев, когда произведения писателя были очень популярны за его жизнь, но проходило время, и их забывали почти навсегда. Есть и другие примеры: писателя не признавали современники, а истинную ценность его произведений открывали последующие поколения.
Но в литературе есть очень немного произведений, значение которых невозможно переоценить, так как в них созданы образы, которые волнуют каждое поколение людей, образы, которые вдохновляют на творческие поиски художников разных времен. Такие образы называются «вечных», потому что они носители черт, которые всегда присущи человеку.
В нищете и одиночестве доживал свой век Мигель Сервантес де Сааведра, хотя при жизни он был известен как автор талантливого, яркого романа «Дон Кихот». Ни сам писатель, ни его современники не знали, что пройдет несколько столетий, а его герои не только не будут забыты, но станут «самыми популярными испанцами», и соотечественники поставят им памятник. Что они выйдут из романа и заживут своей самостоятельной жизнью в произведениях прозаиков и драматургов, поэтов, художников, композиторов. Сегодня даже трудно перечислить, сколько произведений искусства создано под влиянием образов Дон Кихота и Санчо Пансы: к ним обращались Гойя и Пикассо, Массне и Минкус.
Бессмертная книга родилась из замысла написать пародию и высмеять рыцарские романы, столь популярные в Европе XVI века, когда жил и творил Сервантес. Но замысел писателя возрастал, и на страницах книги оживала современная ему Испания, менялся и сам герой: из пародийного рыцаря он вырастает в фигуру смешную и трагическую. Конфликт романа одновременно исторически конкретный (он отражает современную писателю Испанию) и универсальный (ибо существует в любой стране во все времена). Суть конфликта: столкновение идеальных норм и представлений о действительности с самой действительностью — не идеальной, «земной».
Образ Дон Кихота стал вечным тоже благодаря своей универсальности: всегда и везде есть благородные идеалисты, защитники добра и справедливости, которые отстаивают свои идеалы, но не в состоянии реально оценить действительность. Возникло даже понятие «донкихотство». Оно сочетает гуманистическое стремление к идеалу, энтузиазм, бескорисливисть, с одной стороны, и наивность, чудачество, приверженность грез и иллюзий — с другой. Внутреннее благородство Дон Кихота сочетается с комизмом ее внешних проявлений (он способен полюбить простую крестьянскую девушку, но видит в ней только благородную Прекрасную даму.
Второй важный вечный образ романа — остроумный и земной Санчо Панса. Он полная противоположность Дон Кихоту, но герои неразрывно связаны, они похожи друг на друга в своих надеждах и разочарованиях. Сервантес показывает своими героями, что действительность без идеалов невозможна, но они должны основываться на реальности.
Совсем другой вечный образ предстает перед нами в маеагедии Шекспира «Гамлет». Это глубоко трагический образ. Гамлет хорошо понимает действительность, трезво оценивает все происходящее вокруг него, твердо стоит на стороне добра против зла. Но его трагедия заключается в том, что он не может перейти к решительным действиям и наказать зло. Его нерешительность не является проявлением трусости, он смелый, откровенный человек. Его колебания — результат глубоких размышлений о природе зла. Обстоятельства требуют от него убить убийцу своего отца. Он колеблется, потому что воспринимает эту месть как проявление зла: убийство всегда останется убийством, даже когда убивают негодяя. Образ Гамлета — это образ человека, который понимает свою ответственность в разрешении конфликта добра и зла, которая стоит на стороне добра, но ее внутренние моральные законы не позволяют перейти к решительным действиям. Неслучайно этот образ приобрел особое звучание в XX веке — эпохе социальных потрясений, когда каждый человек решала для себя вечное «гамлетовский вопрос».
Можно привести еще несколько примеров «вечных» образов: Фауст, Мефистофель, Отелло, Ромео и Джульетта — все они раскрывают вечные человеческие чувства и стремления. И каждый читатель учится на этих образах понимать не только прошлое, но и настоящее.
История литературы знает немало случаев, когда произведения писателя были очень популярны при его жизни, но проходило время, и их забывали почти навсегда. Есть и другие примеры: писателя не признавали современники, а настоящую ценность его произведений открывали следующие поколения.
Но в литературе есть очень немного произведений, значение которых невозможно преувеличить, потому что в них созданные образы, которые волнуют каждое поколение людей, образы, которые вдохновляют на творческие поиски художников разных времен. Такие образы носят название «вечных», потому что они носители черт, что всегда присущие человеку.
В бедности и одиночестве доживал свой возраст Мигель Сервантес де Сааведра, хотя при жизни он был известен как автор талантливого, яркого романа «Дон Кихот». Ни сам писатель, ни его современники не знали, что пройдет несколько веков, а его герои не только не будут забыты, но станут самыми «популярными испанцами», и соотечественники поставят им памятник. Что они выйдут из романа и заживут своей самостоятельной жизнью в произведениях прозаиков и драматургов, поэтов, художников, композиторов. Сегодня трудно перечислить, сколько произведений искусства создано под воздействием образов Дон Кихота и Санчо Пансы: к ним обращались Гойя и Пикассо, Массне и Минкус.
Бессмертная книга родилась из замысла написать пародию и высмеять рыцарские романы, такие популярные в Европе XVI века, когда жил и творил Сервантес. Но замысел писателя ширился, и на страницах книги оживала современная ему Испания, изменялся и сам герой: из пародийного рыцаря он вырастает в фигуру смешную и трагическую. Конфликт романа исторически конкретный (отображает современную писателю Испанию) и универсальный (потому что существуют в любой стране во все времена). Суть конфликта: столкновения идеальных норм и представлений о действительности с самой действительностью - не идеальной, «земной».
Образ Дон Кихота стал вечным тоже благодаря своей универсальности: всегда и везде есть благородные идеалисты, защитники добра и справедливости, которые отстаивают свои идеалы, но не в состоянии реально оценить действительность. Возникло даже понятие «донкихотство». Оно совмещает гуманистическое стремление к идеалу, энтузиазм с одной стороны, и наивность, чудачество с другой. Внутренняя воспитанность Дон Кихота совмещается с комизмом ее внешних проявлений (он способен полюбить простую крестьянскую девушку, но видит в ней только благородную Прекрасную даму).
Второй важный вечный образ роману - остроумный и земной Санчо Панса. Он полная противоположность Дон Кихоту, но герои неразрывно связаны, они похожи друг на друга в своих надеждах и разочарованиях. Сервантес показывает своими героями, что действительность без идеалов невозможна, но они должны основываться на реальности.
Совсем другой вечный образ появляется перед нами в трагедии Шекспира «Гамлет». Это глубоко трагический образ. Гамлет хорошо понимает действительность, трезво оценивает все, что происходит вокруг него, твердо стоит на стороне добра против зла. Но его трагедия заключается в том, что он не может перейти к решительным действиям и наказать зло. Его нерешительность не является проявлением трусости, он смелый, откровенный человек. Его колебание - следствие глубоких размышлений о природе зла. Обстоятельства требуют от него убить убийцу своего отца. Он колеблется, потому что воспринимает эту месть как проявление зла: убийство всегда останется убийством, даже когда убивают негодяя. Образ Гамлета - это образ человека, который понимает свою ответственность в разрешении конфликта добра и зла, которая стоит на стороне добра, но ее внутренние моральные законы не позволяют перейти к решительным действиям. Неслучайный этот образ приобрел особенное звучание в XX веке - времени социальных потрясений, когда каждый человек решал для себя вечный «гамлетовский вопрос».
Можно привести еще несколько примеров «вечных» образов: Фауст, Мефистофель, Отелло, Ромео и Джульетта - все они раскрывают вечные человеческие чувства и стремления. И каждый читатель учится на этих обидах понимать не только прошлое, но и современное.
«ПРИНЦ
ДАТСКИЙ»:ГАМЛЕТ КАК
ВЕЧНЫЙ ОБРАЗ
Вечные образы
- термин литературоведения, искусствознания,
истории культуры, охватывающий переходящие
из произведения в произведение художественные
образы - инвариантный арсенал литературного
дискурса. Можно выделить ряд свойств
вечных образов (обычно встречающихся
вместе):
- содержательная
емкость, неисчерпаемость смыслов;
высокая художественная, духовная ценность;
способность преодолевать границы эпох и национальных культур, общепонятность, непреходящая актуальность;
поливалентность - повышенная способность соединяться с другими системами образов, участвовать в различных сюжетах, вписываться в изменяющуюся обстановку, не теряя свою идентичность;
переводимость на языки других искусств, а также языки философии, науки и т. д.;
широкая распространенность.
Источниками вечных образов стали исторические лица (Александр Македонский, Юлий Цезарь, Клеопатра, Карл Великий, Жанна д’Арк, Шекспир, Наполеон и др.), персонажи Библии (Адам, Ева, Змей, Ной, Моисей, Иисус Христос, апостолы, Понтий Пилат и др.), античных мифов (Зевс - Юпитер, Аполлон, музы, Прометей, Елена Прекрасная, Одиссей, Медея, Федра, Эдип, Нарцисс и др.), сказаний других народов (Осирис, Будда, Синдбад-мореход, Ходжа Насреддин, Зигфрид, Роланд, баба Яга, Илья-Муромец и др.), литературных сказок (Перро: Золушка; Андерсен: Снежная королева; Киплинг: Маугли), романов (Сервантес: Дон Кихот, Санчо Панса, Дульсинея Тобосская; Дефо: Робинзон Крузо; Свифт: Гулливер; Гюго: Квазимодо; Уайльд: Дориан Грей), новелл (Мериме: Кармен), поэм и стихотворений (Данте: Беатриче; Петрарка: Лаура; Гёте: Фауст, Мефистофель, Маргарита; Байрон: Чайльд Гарольд), драматических произведений (Шекспир: Ромео и Джульетта, Гамлет, Отелло, король Лир, Макбет, Фальстаф; Тирсо де Молина: Дон Жуан; Мольер: Тартюф; Бомарше: Фигаро).
Примеры использования вечных образов разными авторами пронизывают всю мировую литературу и другие искусства: Прометей (Эсхил, Боккаччо, Кальдерон, Вольтер, Гёте, Байрон, Шелли, Жид, Кафка, Вяч. Иванов и др., в живописи Тициан, Рубенс и др.), Дон Жуан (Тирсо де Молина, Мольер, Гольдони, Гофман, Байрон, Бальзак, Дюма, Мериме, Пушкин, А. К. Толстой, Бодлер, Ростан, А. Блок, Леся Украинка, Фриш, Алешин и мн. др., опера Моцарта), Дон Кихот (Сервантес, Авельянеда, Филдинг, очерк Тургенева, балет Минкуса, фильм Козинцева и др.).
Нередко вечные образы выступают как парные (Адам и Ева, Каин и Авель, Орест и Пилад, Беатриче и Данте, Ромео и Джульетта, Отелло и Дездемона или Отелло и Яго, Лейла и Меджнун, Дон Кихот и Санчо Панса, Фауст и Мефистофель и т. д.) или влекут за собой фрагменты сюжета (распятие Иисуса, борьба Дон Кихота с ветряными мельницами, преображение Золушки).
Вечные образы становятся особо актуальными в условиях бурного развития постмодернистской интертекстуальности, расширившей использование текстов и персонажей писателей прошлых эпох в современной литературе. Есть ряд значитель-ных работ, посвященных вечным образам мировой культуры, но не разработана их теория . Новые достижения в гуманитарном знании (тезаурусный подход, социология литературы) создают перспективы решения проблем теории вечных образов, с которой смыкаются столь же мало разработанные области вечных тем, идей, сюжетов, жанров в литературе . Данные проблемы интересны не только для узких специалистов в области филологии, но и для широкого читателя, что формирует базу для создания научно-популярных работ.
Источниками сюжета для «Гамлета» Шекспира послужили «Трагические истории» француза Бельфоре и, видимо, недошедшая до нас пьеса (возможно, Кида), в свою очередь восходящие к тексту датского летописца Саксона Грамматика (ок. 1200). Главная черта художественности «Гамлета» - синтетичность (синтетический сплав ряда сюжетных линий - судеб героев, синтез трагического и комического, возвышенного и низменного, общего и частного, философского и конкретного, мистического и бытового, сценического действия и слова, синтетическая связь с ранними и поздними произведениями Шекспира).
Гамлет - одна из самых загадочных фигур мировой литературы. Вот уже несколько столетий писатели, критики, ученые пытаются разгадать загадку этого образа, ответить на вопрос, почему Гамлет, узнав в начале трагедии правду об убийстве отца, откладывает месть и в конце пьесы убивает короля Клавдия почти случайно. И. В. Гёте видел причину этого парадокса в силе интеллекта и слабости воли Гамлета. Напротив, кинорежиссер Г. Козинцев подчеркнул в Гамлете активное начало, увидел в нем непрерывно действующего героя. Одну из самых оригинальных точек зрения высказал выдающийся психолог Л. С. Выготский в «Психологии искусства» (1925). По-новому поняв критику Шекспира в статье Л. Н. Толстого «О Шекспире и о драме», Выготский предположил, что Гамлет не наделен характером, а является функцией действия трагедии. Тем самым психолог подчеркнул, что Шекспир - представитель старой литературы, не знавшей еще характера как способа обрисовки человека в словесном искусстве. Л. Е. Пинский связал образ Гамлета не с развитием сюжета в привычном смысле этого слова, а с магистральным сюжетом «великих трагедий» - открытием героем истинного лица мира, в котором зло более могущественно, чем это представлялось гуманистами.
Именно эта способность познать истинное лицо мира делает трагическими героями Гамлета, Отелло, короля Лира, Макбета. Они - титаны, превосходящие обычного зрителя интеллектом, волей, смелостью. Но Гамлет отличается от трех других протагонистов шекспировских трагедий. Когда Отелло душит Дездемону, король Лир решает разделить государство между тремя дочерьми, а потом долю верной Корделии отдает лживым Гонерилье и Регане, Макбет убивает Дункана, руководствуясь предсказаниями ведьм, то они ошибаются, но зрители не ошибаются, потому что действие построено так, чтобы они могли знать истинное положение вещей. Это ставит обычного зрителя выше титанических персонажей: зрители знают то, чего те не знают. Напротив, Гамлет только в первых сценах трагедии знает меньше зрителей. С момента его разговора с Призраком, который слышат, помимо участников, только зрители, нет ничего существенного, чего бы не знал Гамлет, но зато есть нечто такое, чего зрители не знают. Гамлет заканчивает свой знаменитый монолог «Быть или не быть?» ничего не значащей фразой «Но довольно», оставляя зрителей без ответа на самый главный вопрос. В финале, попросив Горацио «рассказать все» оставшимся в живых, Гамлет произносит загадочную фразу: «Дальнейшее - молчанье». Он уносит с собой некую тайну, которую зрителю не дано узнать. Загадка Гамлета, таким образом, не может быть разгадана. Шекспир нашел особый способ выстроить роль главного героя: при таком построении зритель никогда не может почувствовать себя выше героя.
Сюжет связывает «Гамлета» с традицией английской «трагедии мести». Гениальность драматурга проявляется в новаторской трактовке проблемы мести - одного из важных мотивов трагедии.
Гамлет совершает трагическое открытие: узнав о смерти отца, поспешном браке матери, услышав рассказ Призрака, он открывает несовершенство мира (это завязка трагедии, после которой действие быстро развивается, Гамлет на глазах взрослеет, превращаясь за несколько месяцев фабульного времени из юноши-студента в 30-летнего человека). Следующее его открытие: «время вывихнуто», зло, преступления, коварство, предательство - нормальное состояние мира («Дания - тюрьма»), поэтому, например, королю Клавдию нет необходимости быть могущественной личностью, спорящей со временем (как Ричарду III в одноименной хронике), напротив, время на его стороне. И еще одно следствие первооткрытия: чтобы исправить мир, победить зло, Гамлет сам вынужден встать на путь зла. Из дальнейшего развития сюжета вытекает, что он прямо или косвенно виновен в смерти Полония, Офелии, Розенкранца, Гильденстерна, Лаэрта, короля, хотя только эта последняя диктуется требованием мести.
Месть, как форма восстановления справедливости, таковой была только в старые добрые времена, а теперь, когда зло распространилось, она ничего не решает. Для подтверждения этой мысли Шекспир ставит перед проблемой мести за смерть отца трех персонажей: Гамлета, Лаэрта и Фортинбраса. Лаэрт действует не рассуждая, сметая «правых и неправых», Фортинбрас, напротив, вовсе отказывается от мести, Гамлет же ставит решение этой проблемы в зависимости от общего представления о мире и его законах. Подход, обнаруживаемый в развитии Шекспиром мотива мести (персонификация, т. е. привязывание мотива к персонажам, и вариативность) реализован и в других мотивах.
Так, мотив зла персонифицирован в короле Клавдии и представлен в вариациях невольного зла (Гамлет, Гертруда, Офелия), зла из мстительных чувств (Лаэрт), зла из услужливости (Полоний, Розенкранц, Гильденстерн, Озрик) и т. д. Мотив любви персонифицирован в женских образах: Офелии и Гертруды. Мотив дружбы представлен Горацио (верная дружба) и Гильденстерном и Розенкранцем (измена друзей). Мотив искусства, мира-театра, связан как с гастролирующими актерами, так и с Гамлетом, представляющимся безумным, Клавдием, играющим роль доброго дяди Гамлета, и т. д. Мотив смерти воплощен в могильщиках, в образе Йорика. Эти и другие мотивы вырастают в целую систему, представляющую собой важный фактор развития сюжета трагедии.
Л. С. Выготский видел в двойном убийстве короля (шпагой и ядом) завершение двух разных сюжетных линий, развивающихся через образ Гамлета (этой функции сюжета). Но можно найти и другое объяснение. Гамлет выступает как судьба, которую каждый себе приготовил, готовя его смерть. Герои трагедии погибают, по иронии судьбы: Лаэрт - от шпаги, которую он смазал ядом, чтобы под видом честного и безопасного поединка убить Гамлета; король - от этой же шпаги (по его предложению, она должна быть настоящей, в отличие от шпаги Гамлета) и от яда, который приготовил Король на случай, если Лаэрт не сможет нанести Гамлету смертельный удар. Королева Гертруда по ошибке выпивает яд, как она по ошибке доверилась королю, творившему зло тайно, в то время как Гамлет делает все тайное явным. Фортинбрасу, отказавшемуся от мести за смерть отца, Гамлет завещает корону.
У Гамлета философский склад ума: от частного случая он всегда переходит к общим законам мироздания. Семейную драму убийства отца он рассматривает как портрет мира, в котором процветает зло. Легкомыслие матери, столь быстро забывшей об отце и вышедшей замуж за Клавдия, приводит его к обобщению: «О женщины, вам имя - вероломство». Вид черепа Йорика наводит его на мысли о бренности земного. Вся роль Гамлета построена на том, чтобы тайное сделать явным. Но особыми композиционными средствами Шекспир добился того, чтобы сам Гамлет остался вечной загадкой для зрителей и исследователей.
Что ж медлю
я и без конца твержу
О надобности мести,
если к делу
Есть воля, сила,
право и предлог?
Вообще, почему
Лаэрт смог поднять людей против короля,
возвратившись из Франции после известия
о смерти своего отца, тогда как Гамлет,
которого народ Эльсинора любил, не пошел
на это, хотя сделал бы то же самое наименьшими
усилиями? Можно только предположить,
что подобное свержение было или попросту
ему не по нутру, или он боялся, что ему
не хватит доказательств вины своего дяди.
Также, по мнению
Брэдли, Гамлет не планировал «Убийство
Гонзаго» с большой надеждой на то,
что Клавдий своей реакцией и
поведением выдаст свою вину перед
придворными. С помощью этой сценки
он хотел заставить себя убедиться,
главным образом, в том, что Призрак
говорит правду, о чем он и сообщает
Горацио:
Even with the very comment of thy
soul
Observe my uncle. If his oc-culted
guilt
Do not itself unkennel in one speech,
It is a damned ghost that we have
seen,
And my imaginations are as foul
As Vulkan’s stithy. (III, II,
81–86)
Будь добр, смотри
на дядю не мигая.
Он либо выдаст
чем-нибудь себя
При виде сцены, либо
этот призрак
Был демон зла,
а в мыслях у меня
Такой же чад, как
в кузнице Вулкана.
Но король выбежал
из комнаты - а о такой красноречивой
реакции принц даже не мог мечтать.
Он торжествует, но, по меткому замечанию
Брэдли, вполне понятно, что большинство
из придворных восприняли (или сделали
вид, что восприняли) «Убийство Гонзаго»
как дерзость молодого наследника по отношению
к королю, а не как обвинение последнего
в убийстве . Более того, Брэдли склонен
полагать, что принца волнует то, каким
образом отомстить за отца, не принося
в жертву свою жизнь и свободу: он не хочет,
чтобы его имя было опозорено и предано
забвению. И его предсмертные слова могут
служить тому доказательством.
Принц Датский
не мог удовлетвориться лишь тем,
что необходимо отомстить за отца.
Безусловно, он понимает, что обязан
это сделать, хотя и находится
в сомнении. Брэдли назвал это предположение
«теорией совести», считая: Гамлет уверен,
что нужно поговорить с Призраком,
но подсознательно его мораль выступает
против этого деяния. Хотя сам он
это может и не осознавать. Возвращаясь
к эпизоду, когда Гамлет не убивает
Клавдия во время молитвы, Брэдли
замечает: Гамлет понимает, что, убей он
злодея в этот момент, душа его врага
отправится на небеса, когда как
он мечтает отправить его в
пылающее пекло ада :
Now might I do it pat, now ‘a
is apraying,
And now I’ll do ‘t. And so
a’ goes to heaven,
And so am I revenged . That
would be scanned. (III, III, 73–75)
Он молится. Какой
удобный миг!
Удар мечом, и
он взовьется к небу,
И вот возмездье.
Так ли? Разберем.
Это также можно
объяснить тем, что Гамлет - человек
высокой морали и считает ниже
своего достоинства казнить своего
врага, когда тот не может защищаться.
Брэдли полагает, что момент, когда
герой пощадил короля, является поворотным
в ходе действия всей драмы . Однако
трудно согласиться с его мнением,
что этим своим решением Гамлет «жертвует»
многими жизнями впоследствии .
Не совсем ясно, что имел в виду критик
под этими словами: понятно, что
получилось именно так, но, по нашему мнению,
было странно критиковать принца
за поступок такой нравственной высоты.
Ведь, по существу, очевидно, что ни
Гамлет, ни кто-либо другой просто не мог
предвидеть подобную кровавую развязку.
Итак, Гамлет решает
повременить с актом мести, благо-родно
щадя короля. Но тогда как объяснить то,
что Гамлет без раздумий протыкает Полония,
прячущегося за гобеленами в комнате королевы-матери?
Все намного сложнее. Его душа находится
в постоянном движении. Хотя король был
бы также беззащитен за шторами, как и
в момент молитвы, Гамлет так возбужден,
шанс приходит к нему так неожиданно, что
у него нет времени обдумать его как следует.
и т.д.................
- Система образов — это совокупность всех образов в художественном произведении (персонажей, символов, деталей, природы). Вместе образуют целостную картину. (Система образов в романе «Обломов» И. А. Гончарова, изображенные пейзаж, символы, деталь, герои)
- Система образов — это совокупность всех персонажей в произведении, их взаимодействие. (система образов в романе «Обломов» И. А. Гончарова, (в нее входят Илья Ильич, Штольц, Ольга Ильинская, Агафья Пшеницына и т.д)).
Вечные темы
Вечные темы — постоянные темы художественной литературы, отражают неисчерпаемые проблемы света.
Вечные темы в литературе:
- семьи («Отцы и дети» И. С. Тургенева);
- жизни («Человек в футляре» А. П. Чехова) ;
- смерти («Светлана» В. А. Жуковского);
- добра («Матренин двор» А. Солженицына);
- зла («Мастер и Маргарита» М. А. Булгакова);
- войны (также революции) («Василий Теркин» А. Т. Твардовский);
- борьбы за мир («Война и мир» Л. Н. Толстого);
- любви («Гранатовый браслет» И. А. Бунина);
- ненависти («Война и мир» Л. Н. Толстого);
- духовного развития или деградации («Обломов» И.А. Гончарова;
- рвения к власти («Капитанская дочка» А.С. Пушкина);
- дружбы («Евгений Онегин» А. С. Пушкина);
- гордыни («»Преступление и наказание» Ф. М. Достоевского);
- греха («Гроза» А. Н. Островский);
- трусости («Тихий Дон» М.А. Шолохова);
- героизма («Доктор Живаго» Б. Л. Пастернака).
Вечные образы
Вечные образы — персонажи художественного произведения, которые имею внеисторическую значимость. В них отражены все главные качества и свойства личности.
Вечные образы в литературе:
- Прометей (мифология, фольклор);
- Одиссей (мифология, фольклор);
- Каин (мифология, фольклор);
- Фауст («Фауст» Иоганна Вольфганга Гете);
- Мефистофель (мифология, фольклор);
- Гамлет («Гамлет» Уильяма Шекспира);
- Дон Жуан («Севильский распутник и каменный гость» Тирсо де Молины);
- Дон Кихот («Дон Кихот» Мигеля де Сервантеса);
- Тартюф и Журден («Тартюф» и«Мещанин во дворянстве» Ж. Б. Мольера );
- Кармен («Кармен» П. Мериме );
- Молчалин («Горе от ума » А . С . Грибоедова );
- Хлестаков, Плюшкин («Ревизор» и «Мёртвые души» Н. В. Гоголя ).
Об «Дон Кихота» писали Гете и Шиллер, а немецкие романтики первыми определили его как произведение глубокого и всеобъемлющего философского восприятия мира.
Дон Кихот – один из известнейших «вечных образов». Он имеет длинную историю толкования и переосмысление.
Вечные образы – литературные персонажи, которые получили многократное воплощение в искусстве разных стран, разных эпох и стали «знаками» культуры: Прометей, Дон Жуан, Гамлет, Дон Кихот, Фауст и др. Традиционно вечными образами считают мифологических, библейских, а также легендарных персонажей (Наполеон, Жанна Дарк), если эти образы использовались в литературных произведениях. Нередко к «вечным образам» зачисляют и тех персонажей, чьи имена превратились на обобщающие названия определенных явлений, человеческих типов: Плюшкин, Манилов, Каин.
Опорные понятия: рыцарские романы, моральная обязанность, гуманист, Ренессанс, идеалы.
Г. Гоголь, работая над «Мертвыми душами», ориентировался на этот роман. Ф. Достоевский называл его книгой, которая «…дается человечеству по одной в несколько сотен лет».
Сервантес был большим гуманистом, ему близкие высокие идеалы Ренессанса, но он жил и создавал в то время, как иллюзии относительно возрождения «золотых пор» таяли. В Испании этот процесс происходил, возможно, мучительнее. Тому роман о Дон Кихота – это и своеобразная переоценка ренессансных ценностей, которые не выдержали проверки временами. Благородным мечтателям не удалось превратить мир. Проза жизни возобладала над красивыми идеалами. В Англии Вильям Шекспир показал это как трагедию, в Испании Сервантес изобразил это в смешном и печальном вместе с тем романе «Дон Кихот». Сервантес не смеется над желанием своего героя действовать, он только показывает, что оторванность от жизни может свести на нет все усилия «идеалиста и энтузиаста». В конце романа побеждает здравый смысл: Дон Кихот отказывается от рыцарских романов и своих затей. Но в памяти читателей навсегда остается герой, который старается «всем делать добро и никому не совершать зла».
