Цирк. Это слово, означающее для нас веселые и красочные зре-лища, восходит ко временам еще Древнего Рима. Однако ни по ар-хитектуре зданий, ни тем более по характеру своих зрелищ, на-зывавшихся публичными играми, римский цирк не был похож на цирк наших дней.
Что же представляли собой цирк и публичные игры у древних римлян?
В Риме, крупнейшем городе древности, насчитывалось семь цирков. Все они были устроены почти что одинаково, но самым обширным и самым древним из них являлся так называемый Боль-шой цирк. Цирк этот находился в долине, образуемой двумя хол-мами,— Палатином и Авентином.
С древнейших времен и до падения империи здесь, в долине, ежегодно проводилось большинство игр, заключавшихся в конных бегах на колесницах. По преданию, такие бега были установлены одним из основателей Рима, Ромулом, и устраивались они сперва один раз в год — после жатвы хлебов и сбора плодов. В те времена зрители располагались прямо на траве, покрывавшей склоны холмов.
В дальнейшем, примерно за 600 лет до нашей эры, в этой долине был построен первый деревянный цирк. С течением веков он все более расширялся, украшался мрамором, бронзой и к началу нашей эры оформился в грандиозный ипподром, рассчитанный на 150 ты-сяч зрителей.
По своему устройству Большой цирк представлял прежде всего прямоугольную в плане арену — длиной свыше 500 метров и шириной 80 метров. По всей ее протяженности с обеих сторон были расположены повышающиеся рядами места для публики. На мраморных сиденьях располагалась знать, а на верх-них, деревянных скамьях теснилась беднота. Кстати сказать, чрез-вычайное скопление людей на «галерке» приводило не раз к по-жарам и обвалам, сопровождавшимся большим числом жертв (например, за двадцатилетнее правление императора Диоклети-ана из-за этого погибло около 13 тысяч человек).
Любопытной особенностью цирковой арены была спина — ши-рокая (в 6 метров) и невысокая (в 1,5 метра) каменная стена, кото-рая, подобно хребту, разделяла арену на две половины. Тем самым спина препятствовала произвольному переходу состязавшихся ло-шадей с одной части арены на другую. Стену украшали памятни-ки — обелиски, статуи и небольшие храмы римских богов. Здесь же находилось и остроумное приспособление, благодаря которому зрители всегда знали, сколько заездов совершили уже колесницы. Об этом приспособлении следует рассказать несколько подробнее
На поверхности спины, около каждого ее конца, было сооружено по четырехколонной постройке. На плоской крыше одной из них по-коилось семь металлических позолоченных яиц, а на другой — столько же позолоченных дельфинов. Всякий раз, как передняя ко-лесница завершала очередной заезд (а их обычно полагалось семь), снималось по одному яйцу и по одному дельфину. Такие «счетные единицы» были связаны, по понятиям римлян, с божествами, покро-вительствовавшими цирку, — Нептуном и братьями Диоскурами.
Первому посвящались конные состязания вообще, так как полага-ли, что грозный бог морей владел самыми лучшими лошадьми, стре-мительно носившими его по водной глади; кроме того, прямое от-ношение к Нептуну имели дельфины, которых считали олицетворени-ем самого божества. Что же касается Диоскуров, то, согласно ле-генде, оба они родились из лебединого яйца, причем один из брать-ев, Кастор, прославился впоследствии как смелый укротитель диких коней, а другой, Поллукс,— как отважный кулачный боец.
Оконечности спины представляли полукруглые поворотные стол-бы-меты. Именно здесь от каждого возницы требовалось более всего ловкости и выдержки: при приближении к метам надо было убавить скорость ровно настолько, чтобы не промчаться мимо стол-бов, не зацепиться за них и не опрокинуться при резком поворо-те, а в случае падения — не быть растоптанным лошадьми соперни-ков (последнее случалось довольно часто). Разумеется, у каждой меты можно было описать и большую дугу, но безопасность эту, освистываемую зрителями, приходилось оплачивать потерей несколь-ких секунд, воспользовавшись которыми вперед вырывался более смелый и ловкий противник. Чтобы возницы уже издали имели в виду опасную цель, к которой они направлялись, каждую мету украшали три высокие позолоченные колонны конических форм.
Постараемся представить себе (хотя бы в самых общих чертах) одно из состязаний в цирке.
Сразу же после помпы (торжественного шествия по цирку жрецов и устроителей игр) распорядитель бегов бросал на посы-панную песком арену белый платок: тем самым подавался знак к началу игр. Под громкие звуки труб и ободряющие вопли публи-ки из карцеров (так назывались мраморные цирковые конюшни) вылетали стремглав четыре легкие двухколесные, колесницы, за-пряженные четверками лошадей. Один заезд... Третий... Седьмой! Победитель на взмыленных конях вихрем проносился через триумфальную арку, воздвигнутую в конце арены, а затем медленно на-правлялся к ложе устроителей игр, где и получал награды. Все это время зрители находились в полной власти своих эмоций: они неисто-во хлопали в ладоши, кричали изо всех сил, грозили, кривлялись, сквернословили (особенно в тех случаях, когда возницы опрокидыва-лись на поворотах). И так в течение целого дня игр, от восхода и до захода солнца, когда число состязаний доходило иной раз до тридцати!
Такое «попечение» правительства о своих гражданах лучше все-го объясняют слова императора Аврелиана: «Предавайтесь забавам, занимайтесь зрелищами. Нас пусть занимают общественные нужды, вас пусть интересуют развлечения!» Публичные игры и сопровож-давшие их угощения представляли собой своеобразную зрелищную политику, рассчитанную на приобретение народного благорасполо-жения (которое было крайне важно в условиях жесточайшей экс-плуатации рабов и частых гражданских войн).
Известный сатирик древности Ювенал метко назвал внутриго-сударственную политику римских властей политикой «хлеба и зре-лищ». Олицетворением этой политики являлись цирки, а вместе с ними — возникшие на основе иных зрелищ амфитеатры и, прежде всего — Колизей.
Туристы, приезжающие в Рим из разных стран, и поныне вос-хищаются руинами Колизея, который некогда был громадным ам-фитеатром — окружностью более 500 метров и вместимостью око-ло 50 тысяч человек.
Хотя название Колизей и является теперь общепринятым, но к амфитеатру оно не имеет почти никакого отношения: оно проис-ходит от искаженного в средние века латинского слова «колоссеум» (колосс), которым древние римляне именовали грандиозную ста-тую императора Нерона, воздвигнутую около амфитеатра. Сам же Колизей назывался в древности Амфитеатром Флавиев — по фа-мильному имени императоров Веспасиана, Тита и Домициана, при которых создавалось это монументальное зрелищное сооружение.
По своему устройству Колизей в какой-то степени походил на теперешние цирки. Его огромную арену окружали пять ярусов зри-тельных мест (причем мраморные сиденья предназначались — как и в цирках-ипподромах — для богачей, а деревянные скамьи «га-лерки» — для простого народа). Колизей не имел крыши, но для защиты публики от дождей и палящей жары над зданием натяги-вался полотняный тент, укреплявшийся на специальных кронштей-нах в наружной стене. Фасад Колизея привлекал всеобщее внима-ние необычайной пышностью: в нишах второго и третьего этажей, которые зияют сейчас пустотой, раньше стояли многочисленные беломраморные статуи...
Небезынтересно отметить, что в римском цирке удостаивались наград не только победители-возницы, но и победители-лошади. Лю-ди получали деньги и дорогие одежды, а пальмовые ветви и венки (также являвшиеся наградами) получали и люди и кони. Возницам и лошадям, которые отличились много раз, воздвигались в городе статуи, а после смерти — великолепные надгробия с восхваляющими надписями и подробнейшим перечислением одержанных побед.
Разумеется, цирковые кони были самых лучших пород. Не счи-таясь ни с какими затратами, лошадей доставляли в Рим из Испании и из Северной Африки, а в Сицилии почти все плодородные хлебные поля превратили в пастбища. Фактом, кажущимся просто невероят-ным, было то, что любимый конь императора Калигулы, Инцитат, ел и пил из золотой и серебряной посуды, а накануне состязаний, где он участвовал, солдаты наблюдали за тем, чтобы ни малейший шум в окрестности не потревожил покой лошади!
Проведение игр было сосредоточено в руках специальных об-ществ, состоявших из римских богачей. Отнюдь не без выгоды для себя они поставляли устроителям игр лошадей, колесницы, а также и возниц (так как последние являлись, как правило, бывшими раба-ми и были связаны со своими прежними хозяевами различными де-нежными отношениями). Конкуренция между этими обществами превратила их в обособившиеся четыре партии (по числу упряжек, одновременно участвовавших в каждом состязании), которые носили названия Белых, Красных, Зеленых и Голубых (по цвету одежды каж-дого из четырех возниц). Поскольку зрители в цирке постоянно дер-жали азартные пари о победах возниц и лошадей, а сами победите-ли составляли предмет усерднейших разговоров по всему Риму, все городское население было разделено на четыре враждующих между собой лагеря — приверженцев той или другой партии. Такое положение дел привело к тому, что цирковые партии стали со вре-менем партиями политическими, которые активно вмешивались в государственные дела.
Устройство и проведение игр требовали громадных расходов. Шестьдесят четыре дня в году было отведено для состязаний на ко-лесницах, и огромные массы людей, стекавшиеся на эти бега со всей Италии, надо было не только бесплатно развлекать, но и бес-платно кормить. Поэтому на аренах цирков в перерывах между состязаниями служители накрывали сотни столов, на которых красо-вались зажаренные целиком быки, свиньи, козы, а разные вина че-редовались с апельсинами, гранатами, имбирем. Всеми этими яства-ми насыщалась в первую очередь знать, а затем подавался знак «галёрке», которая лавиной устремлялась вниз и в давке и драке расхватывала остатки...
Фото артиста цирка Л. Осинского.
Бои гладиаторов (а название последних в переводе с латин-ского языка означает приблизительно — меченосцы) вышли из тех поминок, которые устраивались этрусками — древнейшими жите-лями Италии. Последние заставляли рабов или пленных сражаться на могилах своих близких, души которых будто бы радовались кар-тине битвы. В дальнейшем, со 105 года до н. э. и до 404 года н. э. (на протяжении 500 лет!) гладиаторские поединки являлись обще-ственными зрелищами, достигшими необыкновенного размаха при римских императорах (например, Август устраивал бои гладиато-ров восемь раз, причем участвовало в них 10 тысяч человек).
Одним из излюбленных зрителями гладиаторских боев была так называемая ловля рыбы — схватка между мирмиллоном и ретиарием. Первый из них, вооруженный мечом и со щитом, носил на шлеме изображение рыбы (отсюда и название гладиатора — мирмиллон); второй в качестве оружия использовал остро заточенный трезубец и был снабжен металлической сетью (ретиарий в пе-реводе с латыни означает — носящий сеть). Цель «игры» заключа-лась в том, что ретиарий должен был опутать сетью противника, свалить его наземь и в случае пожелания зрителей прикончить «ры-бу» трезубцем; в задачу же мирмиллона входило уйти невреди-мым от «рыболова» и при первом же удобном моменте поразить его мечом...
Доспехи гладиаторов, красивые с виду, оставляли незащищен-ными большие участки тела: сражавшиеся были обязаны развле-кать зрителей своими ранами, кровью, наконец, смертью, что по-вышало интерес публики к борьбе. Сама же борьба должна была вестись со знанием дела, смело и увлекательно: это давало бой-цам некоторую возможность сохранить жизнь даже в случае по-ражения. Когда раненый гладиатор поднимал вверх руку с вытя-нутым указательным пальцем, это означало, что он просил у пуб-лики помилования. В ответ зрители махали платками или также под-нимали пальцы, «отпуская» тем самым отважного, но потерявшего способность сражаться бойца; если же зрители опускали пальцы вниз, это значило, что побежденный в течение «игры» проявлял из-лишнюю любовь к жизни и что победителю приказывается нане-сти последний, смертельный удар. Вслед за тем служители прижи-гали павшего каленым железом и, удостоверившись таким обра-зом в его смерти, крючьями утаскивали через «ворота мертвых»...
Само собой разумеется, что гладиаторы были хорошо обучены искусству фехтования и рукопашного боя. Этому обучались они в гладиаторских школах-казармах (как частных, так и император-ских), где царила жестокая палочная дисциплина — вплоть до за-бивания насмерть.
Кто же были эти несчастные, обрекавшиеся на такие страда-ния?
Прежде всего, гладиаторами являлись военнопленные («варва-ры», как презрительно называли их римляне), которые, попав в плен, становились рабами. Не все они мирились со своей участью: бывали случаи, что в школах гладиаторы умирали, передушив руками друг друга. Но бывали и другие случаи — люди пытались завоевать себе свободу в вооруженных восстаниях (как, например, крупнейшее восстание знаменитого Спартака, который также был гладиатором).
В гладиаторские школы поступали и свободные люди — бедняки. Здесь им были обеспечены кров и пища, а, кроме того, была и на-дежда обогатиться, поскольку победитель получал от устроителей игр чашу с золотыми монетами. Однако положение таких «свобод-ных» гладиаторов мало, чем отличалось от положения рабов: посту-пая в школу, новичок давал клятву в том, что он не будет щадить свою жизнь на арене, что за совершенные провинности он разре-шает сечь себя, жечь каленым железом и даже убивать!
Тяжела была участь гладиаторов, но еще хуже приходилось бестиариям (звероборцам), сражавшимся с дикими животными — веп-рями, медведями, пантерами, львами. В Риме для них существовала особая школа, однако чаще всего в роли бестиариев выступали осужденные. Их выпускали на арену почти безоружными — с корот-ким мечом или с легким копьем. Случалось, что ловкость человека одерживала верх над ловкостью зверя, но чаще изуродованные люди, как о милости, умоляли о быстрейшей смерти, и под вой опьяненной от крови публики их добивали...
В дополнение к таким «зрелищам» в Колизее устраивались зве-риные травли. С помощью специальных механизмов из подвалов амфитеатра поднимались на арену декоративные горы и леса вместе со всяким зверьем. Хлопая бичами и пуская в морды зажженные стрелы, служители приводили животных в ярость. Носорога застав-ляли биться со слоном, пантеру с быком, медведя — с кабаном. Часто их связывали попарно арканами, и зрители приходили в неисто-вый восторг, когда звери начинали терзать друг друга. Только за время игр при открытии Колизея было затравлено подобным обра-зом около 5 тысяч животных!
Откуда же брали такие баснословные количества зверей?
Каждая покоренная римскими легионами страна присылала в Италию своих наиболее редких животных. Целые караваны их в клет-ках следовали в Рим по дорогам империи (причем, города и селения,
мимо которых проходили эти караваны, обязаны были снаб-жать зверей кормом). В Риме зверей размещали в виварии (зверинце), который по своим масштабам превосходил любой из теперешних зоопарков; при императоре Гордиане III, на-пример, там находились 32 слона, 60 львов, 30 леопардов, 10 тигров, столько же жираф, лосей и гиен, бегемот и носорог, 40 диких лошадей и мно-жество других самых разных мелких животных. И все это предназначалось для уничто-жения!
Бои гладиаторов и бестиа-риев, как и звериные травли, возникли гораздо позже состя-заний на колесницах, но полу-чили отнюдь не меньшее при-знание. Из Рима они распро-странились почти по всем круп-ным городам провинций (Пом-пеи, Капуя, Верона, Арль, Ним), где до нашего времени сохра-нились полуразрушенные ам-фитеатры (разумеется, не столь грандиозные, как Коли-зей). Такое широкое увлечение зрелищами массовых, проду-манных и издевательских убийств (а иначе трудно на-звать все эти «игры» на аре-нах амфитеатров) объясняет-ся огрубением и развращен-ностью нравов, что было вы-звано многочисленными за-хватническими войнами рим-лян.
При общем восхищении кровавыми зрелищами лишь двое общественных деятелей Рима выразили свое негодова-ние. Один из них, знаменитый оратор Цицерон, говорил, что не может быть никакого удо-вольствия, «когда слабый че-ловек растерзывается огром-ным сильным зверем или ког-да прекрасное животное прон-зается охотничьим копьем». Ци-церону вторил философ Сене-ка, гневно указывавший, что «человек священен для чело-века, а его убивают на забаву и потеху». Но при всем этом оба они — и Цицерон и Сене-ка — считали, что воинственный дух должен являться неотъем-лемой принадлежностью рим-ского народа...
В заключение остается ска-зать несколько слов о тех зре-лищах, которые не получили какого-либо значительного рас-пространения. Так, в том же Колизее показывались дресси-рованные звери: львы ловили зайцев и отпускали их невре-димыми, слоны танцевали и, по римскому обычаю, возле-жали за столами с едой; в Большом цирке проводились состязания гимнастов, бег вза-пуски, кулачные бои, бросание диска. Зрелища эти не вызы-вали восторгов у экспансивной римской публики и мало-по-малу сошли вовсе на нет, как не удовлетворявшие принци-пам все той же пресловутой политики — «хлеба и зрелищ»... Таковы были цирки и цир-ковые зрелища в Древнем Ри-ме. Так в крови и в муках рождалось искусство цирка.
Журнал «Советский цирк» июнь 1958 г.
В долине между Палатинским и Авентинским холмами, известное потом под названием «Великого Цирка » (лат. Circus Maximus ). Тарквиний Гордый несколько изменил расположение этого сооружения и увеличил в нём число мест для зрителей, Юлий Цезарь значительно расширил его, а Нерон после знаменитого пожара , опустошившего Рим , выстроил Великий Цирк вновь с большею против прежнего роскошью; Траян и Домициан улучшили его ещё более, и даже Константин и его сын, Констанций , заботились об его украшении. Последние скачки в нём происходили в 549 году . Таким образом, он просуществовал шесть веков, и его история тесно связана с историей Рима и Римской империи . Расположением своим он походил на древнегреческие гипподромы . Арена Цирка после его перестройки Юлием Цезарем имела в длину 640 м и в ширину 130 м. С трёх сторон, одной короткой и полукруглой и двух боковых, длинных, она была опоясана покоившимися на сводах многочисленными, устроенными один выше другого ярусами сидений (лат. moeniana ), над которыми возвышались павильоны и галереи с колоннами. Нижний ярус, лежавший непосредственно над довольно высоким цоколем сооружения (лат. podium ), был назначен для сенаторов; тут же во времена императоров находилась их трибуна (лат. pulvinar ). Следовавший за тем ярус могли занимать только всадники , а остальные ярусы предоставлялись для людей других сословий. С внешней стороны вся эта часть сооружения представляла аркады и колоннады, из-под которых по множеству лестниц можно было пробираться к местам для зрителей. Огромное сооружение было без крыши, но зрителей могло защищать от солнца натянутое над ними полотно.
По образцу старейшего римского цирка, «Великого Цирка», строились другие, как в самом Риме, так и в его провинциях, в которых под конец существования империи не было ни одного мало-мальски значительного города, обходившегося без здания подобного рода. В Риме кроме «Великого Цирка» находилось ещё три: построенный в 220 г. до н. э. на западе от Капитолия Цирк Фламиния, в котором Август давал однажды народу представление охоты на крокодилов , среди арены, наполненной водою; Цирк Нерона (называвшийся также Цирком Калигулы и Ватиканским), начатый постройкою при Калигуле, оконченный Нероном и известный в истории, главным образом, как место жестоких мучений, которым подвергал христиан второй из названных императоров; Цирк Каракаллы , выстроенный, однако, не при нём, а столетием позже при Ромуле, сыне Максенция , и важный для археологов тем, что его значительные развалины, раскинувшиеся за прежними Капенскими воротами (за нынешней Porta San Sebastiano), дают возможность изучить устройство римских цирков. Но ещё лучше служить этой цели могут открытые в г. остатки цирка в местности древних Бовилл, небольшого городка у подножия Альбанских гор, на Аппиевой дороге . Цирк этот не велик, но представляет собою типичный образец римских цирков и сравнительно хорошо сохранился.
Хронология
Игры
Скачки в римском цирке. Картина Куна, 1913
Почти полное разрушение Ц. объясняется как тем, что квадры сидений были превосходным материалом для построек, так и тем, что только меньшая часть Ц. была каменной. Все же и при этом состоянии разрушения мы можем себе составить представление и о плане цирка, и об его внутреннем убранстве - о первом как на основании раскопок, так, особенно, и на основании известного Северовского плана Рима, от которого сохранился кусок с изображением южной части Ц. По этому фрагменту и размерам долины можно вычислить приблизительно размеры Ц. Длина здания - 635 м, шир. 150 м, длина арены 590 м, шир. 80 м. Руководясь этими размерами, можно проверить указания авторов на вместимость Ц.: весьма возможно, что при Августе число мест достигало приблиз. 150000, а ко времени Константина увеличилось прибл. до 200000. О внутреннем убранстве Ц. можно судить на основании ряда римских памятников (рельефы, монеты, мозаики) и особенно на основании найденной в Барселоне мозаики, изображающей цирковые ристания. Детали изображения почти сходны с изображениями на римских памятниках. На spina изображены здесь, кроме приспособлений для счета и обелиска, ряд святилищ, колонки со статуями Викторий, статуя Великой матери богов (верхом на льве), военные знамена, кроме того ряд атлетов и зверей - может быть, статуй, символизирующих те игры, которые давались в Ц. кроме ристаний. На других памятниках мы видим, кроме того, святилище трёх богов, алтарь, трофеи с пленниками (ср. связанных людей на барселонской мозаике) и др. Главным зрелищем, собиравшим народ в Ц., были скачки на колесницах (кроме них упоминаются и бега, и бои атлетов, и бои зверей, и упражнения на верховых лошадях). Первоначально эти бега были составной частью религиозно-политических торжеств, сопровождавших возвращение войска из похода, что сказывается, в виде пережитка, на той pompa, которою вводились состязания колесниц. Pompa эта носила характер триумфа, с религиозной подкладкой. Она торжественно шла с Капитолия по форуму и скотному рынку и входила в южные ворота Ц. Во главе шёл или ехал (если это был претор или консул) магистрат, дававший игры, в триумфальной одежде (шитая золотом тога и туника , украшенная вышитыми на ней пальмами), держа в руке скипетр , украшенный орлом; сзади него стоял или шёл венчавший его золотым дубовым венцом общественный раб. Впереди гремела музыка, магистрата окружали его дети, друзья и клиенты. За ним везли и несли статуи богов, впоследствии - и обожествленных императоров, начиная с Юлия Цезаря. После этого вводного акта, очень длинного и очень педантичного, начинались игры. Одновременно открывались ворота и обыкновенно 4, иногда больше (6, 8, 12, смотря по количеству партий и колесниц каждой партии) колесниц, парою или чаще четверкою, вылетали на арену. Бег начинался направо от меты и кончался у места на противоположной стороне, отмеченного белой линией, после семикратного оббегания spina. Число заездов не всегда было одинаково: начиналось с 10 или 12, но чем дальше, тем более число их увеличивалось, и в императорское время доходило до 24 пли даже 36, что заполняло весь день с утра до вечера. Каждая скачка длилась не более четверти часа. Во время скачки возницы употребляли всевозможные средства, чтобы добыть первый приз, - средства, поведшие к выработке особого технического скакового жаргона, на котором написаны надписи в честь или память возниц. Особую опасность представляло огибание мет, к которым каждый старался держаться поближе; все зависело от выдержки и ловкости крайней левой лошади. Несчастные случаи были вполне обычны; лёгкую двуколеску, открытую сзади, ничего не стоило сломать при силе и быстроте четырёх лошадей; почти все изображения скачек дают в определённой схеме из четырёх состязающихся колесниц одну разбитой. Приз состоял из венка и известной суммы денег; давались и вторые, и третьи призы.
Цирковые партии
Поставка лошадей и возниц первоначально исходила от государства и сдавалась магистратами на откуп. Чем дальше, тем крупнее становились приплаты магистратов, дело же поставки организовалось в два больших предприятия, может быть, субсидируемые правительством. Предприятия эти содержали конюшни, лошадей, персонал возниц, школы для возниц, выезжали лошадей и т. п. Техническое имя этих предприятий было factio; главный заведующий носил имя dommus factionis . Различались factiones между собою цветами. Две компании республиканского времени одевали своих наездников одна в белое, другая в красное, и носили поэтому имя: одна - russata, другая - albata. В императорское, вероятно, время к этим двум присоединились синие и зелёные (лат. factiones veneta и prasina ); временно при Домициане имелись ещё золотые и пурпуровые (лат. purpureus pannus и auratus pannus ). Из этих партий видную роль играли в императорское время только синие и зелёные; около них сосредоточился весь интерес посетителей Ц. Интерес к лошадям, к возницам, азарт ставок - все это, раздуваемое участием высших слоев общества вплоть до императора, повело к тому, что интересы Ц. были насущнейшими и живейшими интересами Рима. Интерес сосредоточивался на постоянных носителях тех или других преимуществ - компаниях, поставщиках лошадей и возниц, - и раздувался самими компаниями; зритель привыкал усваивать себе интересы компании, и, таким образом, получилось страстное участие в судьбе не лошади или возницы, а партии. Страстность доходила до схваток и битв; влиятельные люди одной партии старались повредить другой; сами императоры проводили немало времени в конюшнях любимой партии и мощью своей власти поддерживали её в ущерб другой. С падением культурности страстность достигает своего апогея на ипподроме Константинополя . Пристрастие к партиям поддерживало интерес к носителям славы партии - возницам и лошадям, особенно к возницам, так как от их ловкости всего более зависела победа.
Профессионалы римского цирка
Специализация вытеснила дилетантов из Ц.; рука об руку с нею шла выработка понятия о неуместности её, как ремесла, для римской аристократии. Искони в цирк гоняли колесницы юноши знатных семей; они же, пока были ещё pueri, там же показывали высшую школу езды в ряде сложных военных эволюций, принимая участие в так назыв. lusus Troiae . В последние века республики все это вышло из моды, Цезарю и Августу, в их стремлении бороться с изнеженностью общества и кастовыми предрассудками, пришлось насильно вновь вводить старые обычаи. Они заставляли знатную молодежь гоняться на колесницах, выступать и в детском, и в юношеском возрасте в ряде военных упражнений на глазах у публики (ludi sevirales : участники - всадники, только что надевшие toga virilis ; lusus Traiae : участники - дети лучших сенаторских семей). Воспитательные цели Цезаря и Августа сменились страстным увлечением Ц. Калигулы и Нерона: не упражнение физических сил и борьба с предрассудками, а спорт сам по себе, любовь к успехам, видным и шумным в этой области, руководили особенно Нероном и его позднейшими подражателями. Слава возниц, их популярность не давали спать императорам, подобным Нерону. Но как ни росло увлечение скаковым спортом в обществе, цирковые кучера из общества всё-таки были исключением: тон давали в Ц. профессионалы. Выработка техники и умелая подготовка, в связи со специальными способностями, вырабатывали искусников, побеждавших по нескольку тысяч раз и составлявших себе колоссальные состояния из призов и особой платы от партии и нанимателей. Имена их гремели повсюду; все знали Скорпа или Диоклета, и ряд надписей подробно рассказывает нам их цирковую карьеру. Возницы начинали свою карьеру очень молодыми, что обусловливалось в значительной степени требованием от них возможной лёгкости. Большинство рано кончало жизнь насильственной смертью; лишь немногие, составив себе состояние, удалялись на покой. Самый костюм возниц указывал на опасность их профессии: поверх туники они обмотаны были ремнями, на голове носили гладкую кожаную шапку, ноги вплоть до сандалии также обвернуты были ремнями, все это - чтобы защитить по возможности тело от ударов и чтобы на всем теле не иметь такой одежды, которая могла бы за что-нибудь зацепиться, на которой можно было бы повиснуть. Вожжи привязаны были к пояснице возницы, чтобы можно было править одной рукой, а в другой держать бич; у пояса висел кривой нож, для обрезания вожжей в случае падения. Возницы были очень суеверны. Амулеты покрывали сплошь сбрую лошадей, их носили на теле сами возницы. В гробницах Карфагена и Аппиевой дороги найдено немало свинцовых писем к подземным богам - писем, которые должен был доставить по назначению мертвец: возницы поручали здесь друг друга вниманию подземных богов, приглашая их наслать на противника всевозможные цирковые напасти.
Лошади
Большой интерес возбуждали и лошади. Все знали знаменитых левых пристяжных (лат. funales ), побеждавших по сотне раз. Испания , Африка , Италия, Греция , Каппадокия конкурировали высотою крови и скаковых качеств своих конских заводов. Потребление и спрос на лошадей были громадны; конские заводы, очевидно, давали крупным заводчикам хорошие доходы. Особенно крупные предприятия этого рода создали чудные пастбища Африки; немало сохранилось мозаик, свидетельствующих о любви к лошадям, интересе к ним и распространённости коннозаводства в этой римской провинции. Каждая лошадь имела своё имя и свою генеалогию ; сотни имен переданы нам разнообразными памятниками, от мозаик и до свинцовых входных билетов-тессер. Лошади-победители на пути в свои конюшни справляли настоящие триумфы.
Социальное влияние
Таковы были элементы, из которых слагалась цирковая жизнь. Одинаково страстно жили этой жизнью и Рим, и провинции. Антиохия или Лион не уступали в этом отношении Карфагену и Коринфу. Могли не знать в Риме, чем кончилась война с германцами или парфянами, но всякий знал, кто победил в последний цирковый день - синие или зелёные.
Привычный для нас цирк, в который так любят ходить и дети, и взрослые, появился далеко не сразу. С первым цирком его связывает разве что округлая форма. А представления, которыми вначале Рим развлекал свою публику, носили более жестокий характер.
Воинственные жители
Римляне-солдаты большую часть своей жизни проводили в набегах на соседние государства. Это не могло не наложить определенный отпечаток на их характер. Даже вернувшись домой, они требуют пролития крови и сражений. Именно это и происходило в стенах цирка.
Так, в нем могли сражаться люди друг с другом, люди с животными, хотя, скорее наоборот, так как часто дикие звери были в несколько раз сильнее и побеждали в один присест. Иногда на импровизированной арене выступали только животные, яростно пытавшиеся выжить в смертельной схватке. Но начиналось все со скоростных соревнований по езде на колесницах.
В двухколесные деревянные повозки запрягали четверку лошадей с наездниками, одетыми в разные цвета. Они должны были проехать семь раз, описывая круги. Побеждал тот, кто приезжал до намеченной линии быстрее всех. Обычно возниц было четыре, но делать заезды они могли по желанию зрителей и магистрата с утра и до вечера.
Кажется, будто ничего сложного в этом нет. На самом деле, управлять двумя парами взмыленных лошадей, которые так и норовят сбросить седока на каждом повороте, было очень опасно. Вдобавок ко всему, в центре цирковой арены была установлена каменная ость высотой до 1,5 метров, повторяющая форму самого цирка. На ее плоской вершине был установлен ряд статуй богов, в том числе Виктории (богини победы), Фортуны (богини удачи) и своеобразное счетное табло. А по углам стояли столбы, с которыми можно было легко столкнуться, неправильно рассчитав вход в поворот, и разбиться. Поэтому наездники на колесницах всегда выбирали между тем, чтобы срезать поворот, но подвергнуть себя риску смерти или потратить несколько секунд, но безопасно объехать препятствие.
Не стоит говорить, что на соревнованиях не обходилось без летальных случаев. Зрители тоже не скрывали своих эмоций. Сверху они изливали на участников потоки криков, хвалебных слов, брани, свистели неудачникам.
Награждение
Победителей же ждала весомая награда: мешочек с золотом, лавровый венок, пальмовая ветвь. Кстати, награждались и люди, и кони. К скакунам в Древнем Риме вообще было особенное отношение. Их отбирали только из самых ценных пород, тратили на это уйму денег. За особо породистым рысаком могли ехать за тридевять земель. Наездники могли сколотить целое состояние, регулярно участвую в гонках. Но часто азарт превышал мнение рассудка, и они соревновались до тех пор, пока могли держать в руках поводья или пока не погибали там же. А на их смену приходили все новые жаждущие славы и денег.
Вскоре для соревнований стали выбирать участников из четырех разных групп: белых, красных, синих и зеленых. На их победу делались разные ставки, даже император не видел ничего зазорного в том, чтобы поддерживать одного из наездников. Позже на основе игры были созданы четыре политических партии, и немалую роль в государственных интересах играло то, кто из ее представителей победил на скачках!
Гладиаторские бои
Позже заезды на колесницах сменились гладиаторскими боями и травлей животных. Римляне особо почитали эти виды «циркового мастерства», ведь на них регулярно проливалась кровь, слышались крики победивших и стоны побежденных. Но в боях не просто наносили друг другу раны: стычки гладиаторов требовали особых умений, хитрости и ловкости, чтобы как можно дольше продержаться живым, а зрители успели насытиться зрелищем.
Именно поэтому, прежде чем выйти на поле, гладиатор проходил специальную подготовку в школе бойцов по умению держать любое оружие, метать копья. Как правило, школы обучали рабов и военнопленных. И у тех, и у других не оставалось другого выбора, как победить на поле и ждать следующего поединка или умереть. Иногда в ряды гладиаторов вступала и городская беднота, которая получала крышу над головой и пищу, однако никаких льготных условий содержания они не имели.
«Представление» могло иметь несколько сценариев, но чаще происходило так: на поле выходили два противника в ярких одеждах, которые прикрывали небольшие участки тела. Один из них играл роль рыболова, вооружался сетью и копьем с тремя наконечниками, а второй был рыбой со щитом и ножом, которым нужно было первым поразить ловца.
Чем больше ран наносили друг другу соревнующиеся, тем больше это распаляло зрителей, которые поддерживали их с трибун. Когда же один из гладиаторов понимал, что его время сочтено, он мог попросить пощады у зрителей, и только они решали исход битвы. Большой палец, поднятый вверх, даровал несчастному жизнь, если кулак с пальцем опускался вниз, побежденного добивали.
Гладиаторские бои просуществовали около половины тысячелетия (105 г. од н.э. - 404 г. н.э.). И все это время они пользовались большой популярностью.
Бестиарии и бои диких зверей
Но если здесь был хоть какой-то шанс выжить, схватка с диким зверем в большинстве случаев заканчивалась плачевно. Против разъяренного медведя или кабана выпускали человека, практически не вооруженного ничем. Поэтому победа раба считалась чем-то сродни божественному чуду.
Когда бои людей римлянам надоедали, на арене устраивались битвы животных, причем диковинных, например, носорога или слона с вепрем, львом, диким медведем. Для того чтобы атака была яростнее, животных пытались разозлить, а потом устраивали их встречу. Или могли их связать вместе и наблюдать, как огромный комок шерсти и плоти становится окровавленным. Но рева раненых животных слышно не было - он заглушался восторженным ревом толпы.
Откуда брали животных?
Во времена римских нападений новозахваченные территории обязаны были присылать в Италию диких животных. Вереницы клеток с ними постоянно прибывали в Рим, после чего зверей содержали в зоопарке, пока не наступал их черед для выступления. Иногда зверей и обучали, а потом показывали публике. Однако мирные цирковые номера не прижились в Риме, зрители не могли просто так отказаться от сцен кровопролития.
Каким он был?
Около 600 лет назад до н.э. в Риме появился первый цирк. Он состоял целиком из дерева, поэтому был небольшой ширины и высоты. Постепенно его перестроили, поэтому основа стала каменной с мраморными вставками и бронзовой отделкой, а верхушка так и осталась деревянной. Так ее можно было легко разобрать в нужный момент и увеличить. Снаружи постройка выглядела как большая кольцевидная стена, состоящая из аркад и колоннад. К каждому арочному проходу вела узкая лесенка, чтобы зрители не толпились, рассаживаясь по местам.
Изнутри он выглядел как просторное поле в центре, окруженное нависающими трибунами. От дождя и солнца защищало натянутое поверху белое полотно. Самые нижние места - только для важных персон: самого императора, консула и другой знати - были каменными. Деревянные скамьи были предназначены для простых жителей. Часто экономия на верхних постройках приводила к трагедиям: часть верха могла загореться или попросту обвалиться, а огромная скученность людей не позволяла им спастись.
Великий римский цирк
Самые захватывающие поединки проходили в Главном цирке Рима, расположенном между холмами Палатин и Авентин. Длина арены достигала 590 метров, а ширина - 80 метров. В его строительстве поочередно принимали участие выдающиеся императоры: Луций Тарквиний, Гай Юлий Цезарь, Нерон, Константин. Однако самым известным на сегодня цирковым сооружением считается . Всего только в Риме насчитывалось около семи цирков, были они и в других крупных городах - Карфагене, Коринфе, Лионе - и вмещали по разным данным от 50 до 150 тысяч человек.
Тайный смысл, или требование «хлеба и зрелищ»
Цирковые развлечения проводились довольно часто и требовали массивных финансовых вложений. Вход на зрительское место был бесплатным, кроме того, организаторы обязаны были хорошо покормить публику. И пока те наслаждались зрелищем, внизу их ждали горы мяса, вино, фрукты. Однако пока знать не наелась, простолюдинов к столам не подпускали.
Государство не терпело бы подобные растраты, если бы имело другую возможность создавать иллюзию процветающего государства. Таким способом пытались задобрить людей и предотвратить бунты, то и дело вспыхивающие на территории Италии. Девиз правящей верхушки гласил, что обычным горожанам нет смысла лезть в политику, лучше пусть они развлекаются просмотром поединков, которые император устраивает в их честь!
Вот откуда и пошло выражение «хлеба и зрелищ». Оно отображает культурный уровень римлян того времени, которые предпочитали не знать, что творится за пределами их страны, но не пропускали ни единого гладиаторского или бестиарийского поединка.
рим театр цирк гладиатор
В Риме, крупнейшем городе древности, насчитывалось семь цирков. Все они были устроены почти что одинаково, но самым обширным и самым древним из них являлся Большой цирк. Цирк этот находился в долине, образуемой двумя холмами,-- Палатином и Авентином.
С древнейших времен и до падения империи здесь, в долине, ежегодно проводилось большинство игр, заключавшихся в конных бегах на колесницах. По преданию, такие бега были установлены одним из основателей Рима, Ромулом, и устраивались они сперва один раз в год -- после жатвы хлебов и сбора плодов. В те времена зрители располагались прямо на траве, покрывавшей склоны холмов.
В дальнейшем, примерно за 600 лет до нашей эры, в этой долине был построен первый деревянный цирк. С течением веков он все более расширялся, украшался мрамором и бронзой.
У древних римлян цирк был местом конских скачек и состязаний в скорости езды на колесницах, а впоследствии и некоторых других зрелищ (единоборства гладиаторов (включая венаторов -- дресировщиков, формально тоже считавшихся гладиаторами, несмотря на то, что они не сражались).
Главным зрелищем, собиравшим народ в цирке, были скачки на колесницах (кроме них упоминаются и бега, и бои атлетов, и бои зверей, и упражнения на верховых лошадях). Первоначально эти бега были составной частью религиозно-политических торжеств, сопровождавших возвращение войска из похода, что сказывается, в виде пережитка, на той pompa, которою вводились состязания колесниц. Pompa эта носила характер триумфа, с религиозной подкладкой. Она торжественно шла с Капитолия по форуму и скотному рынку и входила в южные ворота цирка. Во главе шёл или ехал магистрат, дававший игры, в триумфальной одежде держа в руке скипетр; сзади него стоял или шёл венчавший его золотым дубовым венцом общественный раб. Впереди гремела музыка, магистрата окружали его дети, друзья и клиенты. За ним везли и несли статуи богов, впоследствии -- и обожествленных императоров, начиная с Юлия Цезаря. После этого вводного акта, очень длинного и очень педантичного, начинались игры.
Доспехи гладиаторов, красивые с виду, оставляли незащищенными большие участки тела: сражавшиеся были обязаны развлекать зрителей своими ранами, кровью, наконец, смертью, что повышало интерес публики к борьбе. Сама же борьба должна была вестись со знанием дела, смело и увлекательно: это давало бойцам некоторую возможность сохранить жизнь даже в случае поражения. Когда раненый гладиатор поднимал вверх руку с вытянутым указательным пальцем, это означало, что он просил у публики помилования. В ответ зрители махали платками или также поднимали пальцы, «отпуская» тем самым отважного, но потерявшего способность сражаться бойца; если же зрители опускали пальцы вниз, это значило, что побежденный в течение «игры» проявлял излишнюю любовь к жизни и что победителю приказывается нанести последний, смертельный удар. Разумеется, что гладиаторы были хорошо обучены искусству фехтования и рукопашного боя.
Одним из излюбленных зрителями гладиаторских боев была так называемая ловля рыбы -- схватка между мирмиллоном и ретиарием. Первый из них, вооруженный мечом и со щитом, носил на шлеме изображение рыбы второй в качестве оружия использовал остро заточенный трезубец и был снабжен металлической сетью. Цель «игры» заключалась в том, что ретиарий должен был опутать сетью противника, свалить его наземь и в случае пожелания зрителей прикончить «рыбу» трезубцем; в задачу же мирмиллона входило уйти невредимым от «рыболова» и при первом же удобном моменте поразить его мечом.
В дополнение к таким «зрелищам» в Колизее устраивались звериные травли. С помощью специальных механизмов из подвалов амфитеатра поднимались на арену декоративные горы и леса вместе со всяким зверьем. Хлопая бичами и пуская в морды зажженные стрелы, служители приводили животных в ярость. Носорога заставляли биться со слоном, пантеру с быком, медведя -- с кабаном. Только за время игр при открытии Колизея было затравлено подобным образом около 5 тысяч животных.
При общем восхищении кровавыми зрелищами лишь двое общественных деятелей Рима выразили свое негодование. Один из них, знаменитый оратор Цицерон, говорил, что не может быть никакого удовольствия, «когда слабый человек растерзывается огромным сильным зверем или когда прекрасное животное пронзается охотничьим копьем». Цицерону вторил философ Сенека, гневно указывавший, что «человек священен для человека, а его убивают на забаву и потеху». Но при всем этом оба они -- и Цицерон и Сенека -- считали, что воинственный дух должен являться неотъемлемой принадлежностью римского народа.
Так, в том же Колизее показывались дрессированные звери: львы ловили зайцев и отпускали их невредимыми, слоны танцевали и, по римскому обычаю, возлежали за столами с едой; в Большом цирке проводились состязания гимнастов, бег взапуски, кулачные бои, бросание диска. Зрелища эти не вызывали восторгов у экспансивной римской публики и постепенно сошли вовсе на нет, как не удовлетворявшие принципам все той же пресловутой политики.
Большой цирк являлся самым большим стадионом в Древнем Риме и мог вместить около 250 тысяч человек. Это составляло почти четверть населения столицы в те давние времена.
Состязания между колесницами были одним из самых популярных способов развлечения у римских граждан. Говорят, что даже Ромул, первый из семи царей Рима, участвовал в этих состязаниях. Большой цирк имеет богатую историю, которая началась в 6 веке до н. э., когда пятый царь Рима Тарквиний Приск, создал эту арену между холмами Палатино и Авентин.
Пожар 31 года до н. э. был первый из трех, который уничтожил деревянную структуру стадиона. Большой цирк был реконструирован императором Августом, который добавил сюда императорскую ложу. Она была украшена обелиском, привезенным из Гелиополиса. Сегодня этот обелиск находится на площади Пьяцца дель Пополо. Другой обелиск был добавлен на сооружение уже в 4 веке.
Второй пожар произошел в 1 веке, во времена императора Нерона. Это было поистине разрушительное пламя, которое в то время разрушило большую часть столицы, пострадали многие достопримечательности Рима www.earth-tour.ru/rim , правда позже большинство из них было восстановлено.
Сам Большой цирк восстановили в 103 году, во времена Траяна. Римская империя была тогда на пике своего могущества и это огромное сооружение отражало этот статус. Теперь это было каменное сооружение высотой в 3 этажа. Первый этаж и трибуны были построены из мрамора.
Большой цирк стал комплексной ареной, длиной 600 метров и шириной 150 метров, где соревнования приобретают совершенно новое измерение и величие, вызывая восторженные эмоции у публики.
Большой цирк иногда использовался и для других мероприятий, таких как религиозные процессии или гладиаторские бои, но, в основном, он использовался для гонок на колесницах. Они были чрезвычайно популярны у римлян и собирали огромное количество народа, который поддерживали своих фаворитов. Участники были разделены на 4 группы: красная, белая, зеленая и синяя. Эти группы представляли 4 времени года, соответственно, лето, зиму, весну и осень.
Последнее соревнование колесниц в Большом цирке состоялось в 549 году нашей эры, почти через одно тысячелетие после первого. К сожалению, сегодня можно только различить то место, где некогда находилось одно из величайших зданий древнего мира. Большинство частей этой арены были использованы в качестве строительного материала для многих средневековых зданий эпохи Возрождения.
