Сообщение народные традиции и обычаи кубани. Народы краснодарского края

Традиции кубанского казачества

Кубань — это уникальный регион, в котором на протяжении двухсот лет взаимопроникали, взаимодействовали и формировались элементы культур разных народов, включая южнорусские и восточноукраинские.

Домостроение. Событие, очень важное для каждой казачьей семьи, и дело, в котором принимали активное участие многие жители «кутка», «края», станицы. При закладке дома проводили специальные обряды: прямо на место строительства бросали перья и клочки шерсти домашних животных («чтобы все водилось»), а брусья, на которые потолок настилался, поднимали на цепях либо полотенцах («чтобы не было пусто в доме»).

При строительстве жилья также были свои традиции и обряды. К примеру, в стену, в передний угол, вмуровывали крест из дерева, дабы призвать благословение на обитателей.

Внутреннее убранство хаты. Зачастую в доме казака две комнаты: вылыка (великая) и малая хата. Центральным местом считали «божницу» («красный угол»). Оформляли ее в соответствии с традициями и обрядами в форме киота с иконами, которые украшали рушниками. Последние обшивали кружевами с обоих концов. На полотнище вышивали узоры гладью или крестом.

Казачий костюм. Утвердилась форма к середине XIX столетия. Это были темные шаровары, черкеска из черного сукна, башлык, бешмет, папаха, зимняя бурка, сапоги. В начале XX века бешмет и черкеску заменили гимнастеркой, папаху — фуражкой, а бурку — шинелью.

Женский же костюм состоял из ситцевой кофточки (кохточки) и юбки. Кофточка непременно была с длинным рукавом. Ее отделывали тесьмой, нарядными пуговицами, кружевами.

Казачья пища. Семьи питались пшеничным хлебом, а также продуктами рыбо- и животноводства, садо- и овощеводства. Казаки любили борщ, галушки, вареники. Жители Кубани умело солили, варили и вялили рыбу. Они употребляли мед, изготавливали вино из винограда, варили узвары и варенье, засаливали и засушивали фрукты на зимний период.

Семейный быт. Традиционно семьи были большими. Связано это с повсеместным распространением натурального хозяйства, и с постоянным недостатком рабочих рук, и даже с непростой обстановкой сурового военного времени. Женщина заботилась о стариках, воспитывала малышей, вела хозяйство. В семьях казаков часто было по пять — семь детей.

Обряды и праздники. Казаки отмечали Рождество, Пасху, Новый год, Троицу, Масленицу. Бытовали разные традиции: родильные, свадебные, крестины, проводы казака на службу и так далее.

Свадебные обряды требовали соблюдения множества строгих правил. Категорически нельзя было устраивать торжество в пост, а можно — осенью и зимой. Нормальным считалось вступление в брак в возрасте 18-20 лет. Молодые люди не имели права выбора: все решали родители. Сваты даже могли прийти без жениха, лишь с принадлежащей ему шапкой. В таких случаях девушка впервые видела своего будущего мужа прямо на свадьбе.

Устная разговорная речь. Она весьма интересна, поскольку является смесью русского и украинского. Кроме того, в ней присутствуют слова, заимствованные из языков горцев. Этот колоритный сплав полностью соответствует духу и темпераменту казаков. Речь их щедро украшалась пословицами, поговорками, фразеологизмами.

Ремесла и народные промыслы. Кубанская земля была известна своими сынами — одаренными людьми, настоящими мастерами. Они, изготавливая любую вещь, в первую очередь думали о том, насколько она будет практичной. При этом из внимания не выпускалась и красота предмета. Жители Кубани порой создавали из самых простых материалов (металла, глины, дерева, камня) уникальные произведения искусства.

На протяжении тысячелетия между Россией и Кубанью поддерживались экономические, культурные связи разной степени интенсивности. В силу осо­бенностей процесса заселения и хозяйственного освоения Кубань стала уни­кальным регионом; где элементы традиционной восточно-украинской куль­туры взаимодействуют с элементами южнорусской культуры. Северная и се­веро-западная часть края - Черномория, первоначально заселялась в основ­ном украинским населением, а восточные и юго-восточные станицы (так на­зываемые линейные) - русским населением.

В XIX и начале XX в. на значительной части степной территории Кубани были невысокие турлучные или глинобитные, побеленные снаружи жилые по­стройки, вытянутые в плане, покрытые четырехскатными соломенными или ка­мышовыми крышами. Каждое жилище украшалось резными деревянными кар­низами, наличниками с рельефной или сквозной резьбой. В черноморских ста­ницах крышу крыли пучками соломы или камыша. Для украшения крыши на гребне устанавливали «коньки». В восточных районах края во второй половине XIX-начале XX в, широко распространились и круглые дома. Их строили руб­леными, турлучными, часто с железной или черепичной крышей. Такие дома обычно состояли из нескольких комнат, веранды, парадного крыльца.

91В первой комнате (малой хате) находилась печь, длинные деревянные лавки (лавы), небольшой круглый стол (сырно). Возле печи обычно стояла широкая лава для посуды, а у стены, где располагался «святой угол», - дере­вянная кровать. Во второй комнате (великой хате) обычно находилась доб­ротная, изготовленная на заказ мебель: шкаф для посуды (горка), комод для белья и одежды, кованые и деревянные сундуки. В горке хранилась посуда фабричного производства, которая использовалась по праздникам. На сте­нах висели обрамленные вышитыми рушниками семейные фотографии, цвет­ные литографии с изображением казачьих военных действий, в основном относящихся к периоду Первой мировой войны; зеркала в деревянных рез­ных рамках. Центральным, святым местом в кубанском жилище был красный угол, где располагалась «божница», состоящая из одной или нескольких икон, украшенных рушниками, и стола (угольника). Часто иконы, рушники украша­лись и бумажными цветами.

Одежда казаков во многом сохраняла традиции мест их прежнего про­живания, однако испытала на себе влияние местных народов. Особенно это касается мужского костюма, казачьей формы. В летнее и весеннее время мужчины носили легкий бешмет, на ногах башмаки, на голове шапку; в зим­нее время прибавляли бурку и башлык. В праздничное время казаки надева­ли атласные бешметы, оправленные серебром; опойковые со скрипом сапо­ги, суконные форменные штаны; перепоясывались ременным поясом с се­ребряным набором и кинжалом. Летом казаки редко надевали черкески, хо­дили в бешметах. Зимней одеждой у казаков служили шубы-кожухи с глубо­ким запахом, с небольшим воротником из дубленых белых и черных овчин и стеганые на вате бешметы.

Традиционный женский костюм сформировался во второй половине XIX в. Он состоял из юбки и кофты (так называемая парочка). Шился костюм из фабричных тканей - шелка, шерсти, бархата, ситца. Кофты (или «кохточ-ки») были разнообразных фасонов: приталенные по бедрам, с оборкой-ба-сочкой; рукав длинный, у плеча гладкий или сильно присборенный с пухля-ми, на высоких или узких манжетах; воротник-стойка или вырезанный по объе­му шеи. Нарядные блузки украшались тесьмой, кружевом, строчками, гару­сом, бисером. Юбки любили шить пышными, мелко собранными у пояса из четырех-семи полос, каждая шириной до метра. Юбка внизу украшалась кружевом, оборками, шнуром, мелкими складками. Обязательной принад­лежностью женского костюма была нижняя юбка - «спидница».

Помимо русского (к русским в дореволюционной России относили ве­лико-, мало- и белорусов) в Кубанской области по переписи 1897 г. про­живали немцы, евреи, ногайцы, азербайджанцы, черкесы, молдаване, гре­ки, грузины, карачаевцы, абхазы, кабардинцы, татары, эстонцы и некото­рые другие. Из 1 918,9 тыс. человек русские составляли 90,4%, более одного процента составляли адыги (4,08%) и немцы (1,08%), остальные -менее 1%. Второй по численности группой коренного населения области были ады­ги - черкесы. По окончании Кавказской войны перед правительством остро стал вопрос об интеграции адыгских народов в государственный организм. С этой целью началось переселение горцев на равнину. Однако процесс этот был сложным и нередко болезненным. Трудно изживались некоторые тради­ции (например, ското- и конокрадство). В ответ на угоны скота накладыва­лись штрафы на то общество, к которому вели следы, что вызывало недо­вольство горского населения. Однако в целом мероприятия правительства по приобщению горцев к общероссийской культуре носили характер скорее поощрительный, нежели запретительный. Особенно это проявилось в разви­тии системы образования в среде горцев.

Горские школы просуществовали с 1859 г. вплоть до начала XX в. Цель их создания была в приобщении горцев к образованию и просвещению, под­готовке управленческих кадров из местной среды. Создавались окружные и начальные школы, причем окружные соответствовали уездным училищам Цен­тральной России, их выпускники могли без экзаменов приниматься в 4-й класс кавказских гимназий. Начальные школы соответствовали российским, за исключением замены православного законоучения мусульманским. Шко­лы открывались в основном по инициативе и на средства горцев, что свиде­тельствует об осознании значимости образования в горской среде. Полити­ка в области развития народного образования в среде горцев была успеш­ной, в результате сформировалась прослойка образованных людей прорус­ской ориентации.

Благотворно сказалось заселение равнинной зоны горцами на развитии бытовой культуры. Планировка домов в адыгских аулах стала более упорядо­ченной, в селениях появились улицы, покрытые гравием. В центре аула ста­ли строить лавки и общественные здания, постепенно исчезали рвы и плет­ни, окружавшие селения горцев в годы войны. В целом российские власти всячески стремились к распространению в среде адыгов новых строитель­ных традиций, что способствовало появлению в адыгских жилищах потолка, застекленных окон, одностворчатых дверей из досок, крепившихся петлями. В обиходе появились русские фабричные изделия; железные кровати, сту­лья, шкафы, посуда (в том числе самовары), керосиновые лампы.

Значительное место в духовной культуре адыгов занимало устное народ­ное творчество. Активную жизнь продолжали нартские сказания. Жизнь глав­ных героев нартских сказаний Сосруко, Сатаней, Адиюх, их изречения и мо­ральные нормы оставались для адыгов второй половины XIX-начала XX в. об­разцом мужества, смелости, любви к Родине, примером честности и благо­родства, верности в дружбе.

Безусловно, развитие грамотности, обогащение традиционной культуры заимствованиями благотворно сказывалось на развитии взаимопонимания горцев и казаков. Русская администрация стремилась поднять завесу, скры­вающую склад прав и обычаев этих народов, заглянуть в их внутреннюю жизнь. Процесс культурного влияния был двусторонним. Казаки перенимали не­которые бытовые традиции у адыгов. Так, в линейных и закубанских станицах хранили в плетеных больших корзинах корма для домашнего скота, ставили плетеные изгороди, использовали обмазанные глиной плетеные ульи для пчел, заимствовали некоторые элементы в формах керамической посуды.

Значительное влияние горской культуры сказалось на вооружении и одеж­де казаков. Первыми одежду черкесского образца стали носить линейные казаки, а в начале 1840-х гг. для черноморских казаков была установлена единая форма по примеру линейных. Эта форма стала единой и для образо­вавшегося в 1860 г. Кубанского казачьего войска, она состояла из черкески черного сукна, шаровар темных тонов, бешмета, башлыка, зимой - бурки, папахи, сапог или ноговиц. Черкеска, бешмет, бурка - прямые заимствова­ния у адыгов.

Значительную роль в культурной жизни региона играли города. Екатери-нодар оставался центром общественно-политической и культурной жизни. Все большую роль начинают играть местные культурные центры Новорос­сийск, Майкоп, Ейск, Армавир. В них появлялись просветительские и обще­ственные учреждения, складывались группы людей, стремящихся к культур­ному общению. Получила развитие музыкальная и театральная жизнь, изда­вались новые газеты и журналы. С 1860-х гг., после окончания Кавказской войны была сформирована сеть учебных заведений, в результате обществен­ной инициативы появились библиотеки, начали выходить местные газеты, свои труды публиковали кубанские историки, экономисты, географы.

Если к началу 1860-х гг. в крае действовали одно среднее учебное заве­дение (войсковая мужская гимназия) и около 30 начальных училищ, то через 50 лет число гимназий выросло до 12, начальных училищ Министерства на­родного просвещения стало 1 033. Кроме них существовали реальные, про­мышленные училища, учительские семинарии и другие типы учебных заве­дений. Получило развитие и женское образование.

Первое женское учебное заведение (Мариинское женское училище) было открыто в 1863 г., в 1902 г. оно было преобразовано в Мариинский женский институт, дававший среднее образование. К 1912 г. только женских гимна­зий в Кубанской области и Черноморской губернии было 8 (что превышало число мужских в 2 раза), так как в семьях купцов, мещан, лавочников счита­лось престижным давать дочерям среднее образование.

Значительное место в культурной жизни Кубани занимали музеи. Пер­вый на Кавказе краеведческий музей был открыт в 1864 г. при штаб-кварти­ре Псекупского полка в станице Ключевой. Он создавался по инициативе известного историка и литератора И.Д. Попко. Создание краеведческого музея в г. Екатеринодаре связано с именем неутомимого энтузиаста Евгения Дмит­риевича Фелицына. Здесь были собраны интересные коллекции по истории казачества, природе Кубани, имелся горский отдел. В основу музея легли личные коллекции Е.Д. Фелицына по археологии и этнографии. В 1907 г. музей стал самостоятельным учреждением, получил и новое название - Эт­нографический и естественноисторический музей Кубанского казачьего вой­ска. Музеи создавались в Ейске, Майкопе, Армавире, Новороссийске.

В заключение следует отметить, что Кубань на протяжении долгих сто­летий была многонациональным регионом, в котором сочетались культур­ные традиции различных народов. Взаимовлияние и культурный обмен при­вели к формированию уникального феномена - поликультурного простран­ства Кубани.

Особое влияние на развитие региона оказала казачья колонизация. С первых лет переселения на Кубань казаков начинали складываться торго­вые связи, происходил культурный обмен с местными народами. Кавказская война существенно затормозила и осложнила процесс складывания дружес­ких отношений, единого ментального поля, но не могла его остановить. По окончании военных действий межкультурный диалог развивался более ин­тенсивно. Весомым фактором в формировании прорусски ориентированной прослойки в среде горцев стала система горских школ, предоставление воз­можности для горцев получить высшее и среднее образование в учебных заведениях России. Несмотря на некоторые негативные факты, связанные с молодеческими традициями горцев, культурное взаимодействие в дорево­люционный период привело к формированию прочных начал духовной общ­ности горских племен и русского народа.

Контрольные вопросы

1. Военно-казачья колонизация Кубани в первой половине XIX в.

2. Социально-экономическое и политическое развитие Кубани в первой по­ловине XIX в.

3. Адыгские племена в конце XVIII - первой половине XIX в.: социально-эко­номическое и политическое развитие.

4. Кавказская война на Северо-Западном Кавказе. Присоединение Закубанья.

5. Кубанская область во второй половине XIX в. Народная колонизация.

6. Развитие аграрного и промышленного капитализма на Кубани.

7. Народы Кубани. Традиционная и инновационная культура конца XVIII-начала XX вв. Общественное движение.

8. Выдающие ученые и общественные деятели Кубани: Ф.А. Щербина, Е.Д. Фелицын, В.В. Латынцев, В.М. Сысоев, Ш. Ногмов.

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

хорошую работу на сайт">

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Размещено на http://www.allbest.ru/

Семейные обычаи и обряды жителей Кубани

Раздел 1. Система традиционного семейно-бытового фольклора

Раздел 2. Современные семейные обряды и праздники

Раздел 3. Историческая и генетическая связь календарного, семейно-бытового и внеобрядового фольклора

Список литературы

Раздел 1. Система традиционного семейно-бытового фольклора

Запорожские сечевики представляли собой свободное от семейных уз братство. Бессемейная «сирома» была и в нижнем слое сообщества, и в командной верхушке. Было ее немало и среди переселенцев, устремившихся на Кубань. Приоритетными ценностями «рыцарства» считались военная доблесть, демократизм, приверженность к вольнице.

В первые десятилетия колонизации края численность мужчин в массе переселенцев преобладала. Для обеспечения прироста населения войсковая администрация вынуждена была пойти на кардинальные меры: запрещалось отдавать невест и вдов, «на сторону». Использовались и экономические стимулы. Так, размеры земельных наделов напрямую зависели от числа мужчин в семье.

Отношения в казачьих семьях определялись спецификой пограничного края и сословными традициями. Главными занятиями мужского населения помимо военной службы были земледелие и скотоводство. Отхожим промыслом подрабатывали лишь отдельные хозяйства. Характерное проявление замкнутости казачьего быта - браки, заключаемые преимущественно в своей среде. Вступать в родство с иногородними считалось зазорным. Смешанные браки с представителями иных социальных и этнических групп стали распространенными только в советские годы.

Патриархальные семьи, большей частью, состояли из 3-4 поколений. Такая картина наблюдалась, прежде всего, в линейных станицах. Стимулом к образованию большой семьи являлось нежелание дробить владение и имущество. Неразделенная семья, состоявшая из родителей, женатых сыновей и их детей, сохраняла специфические черты векового уклада: общее хозяйство, коллективная собственность, общая касса, коллективный труд и потребление. Старший мужчина руководил хозяйственными работами, представлял интересы семьи на сходе, распоряжался семейным бюджетом. Сохранение семьи целиком зависело от него. Младшие члены семьи безропотно подчинялись старшим.

Согласно положению о воинской повинности, мужчины с 20-ти до 45-ти лет обязаны были один год служить «в сотне», а другой состоять на льготе. Установление имело свои плюсы и минусы. Ушедшие на службу казаки, не имевшие отца и братьев, оставляли хозяйство на попечении жены. Без мужчины хозяйство приходило в упадок. Действующее положение было выгодным для тех, кто жил в большой семье. Двоих братьев никогда не зачисляли в строй одновременно. Пока один находился на службе, другой работал на благо всех.

В 70-х годах XIX века этот порядок был отменен. Теперь казак, достигший двадцатилетнего возраста, обязан был отбыть пять лет на пограничной службе, чтобы затем уйти на льготу. При таком раскладе удерживающей силы в сохранении семьи не стало. После службы, а иногда и до нее, братья приступали к дележу имущества. Пошатнулась и власть отца. Если раньше он мог наказать сына, ничего не выделив из общего хозяйства, то теперь сыновья, опираясь на силу закона, делились с отцом на равных. После раздела в отцовском доме оставался младший сын. Старшие братья выбирали себе новые поместья или делили отцовский двор. Все это постепенно вело к нарушению жизненного уклада.

События семейного значения - свадьбы, родины, крестины, похоронно-поминальные обряды, «входины» (новоселье), проводы на службу, проходили в соответствии с установившимися обычаями, вносили оживление в монотонный ритм трудовой жизни. В свадебных обрядах русских и украинских групп, проживавших на обследованной территории, как и во многих других элементах народной культуры, обнаруживается много общего. Это объясняется тем, что в кубанской традиции сохранились многие черты, свойственные всем восточным славянам.

Брачные узы связывали супругов на протяжении всей жизни, разводов практически не знали. У девушек брачный возраст наступал в шестнадцать лет и заканчивался в двадцать два - двадцать три года. Парни женились с семнадцати - восемнадцати лет. В этот период молодежь называли невестами и женихами. Решающее значение при выборе пары имело материальное положение, физическое здоровье, а уже затем внешний вид. Нежелание создавать семью воспринималось общиной как покушение на жизненные устои и общественным мнением порицалось.

Для традиционного свадебного ритуала обязательна неузнаваемость лиминальных существ - переход новобрачных из одной социальной группы в другую. Представление о новобрачных как хтонических существах и их «нечистоте» в переломные моменты жизни выражалось в переодевании в новую одежду, а для невесты еще и в изоляции от окружающих. К началу XX века момент изоляции выступал в форме сокрытия лица, что можно рассматривать как защиту от враждебных сил и, одновременно, как временное пребывание ее в потустороннем мире.

В кубанской свадебной церемонии есть эпизоды, требующие особого таланта импровизации. Один из них - сватовство, результаты которого не всегда были известны заранее. Идя в дом невесты, сваты не были уверены, что получат согласие девушки и ее родителей. Чтобы добиться благоприятного исхода дела, требовалось умение управлять импровизированным спектаклем, задавать темп действию, исправлять ошибки исполнителей, вводить коллективную игру в русло традиции. Искусство выдавать желаемое за действительное и породило, по всей вероятности, поговорку - «брешет, как сват». Диалог велся иносказательно. Отступались только после третьего отказа. Знаком служило возвращение принесенного хлеба (в черноморских станицах еще и тыква). Обоюдное согласие скреплялось рукобитьем.

В черноморских станицах начальный эпизод называли заручины (зарученье), устраиваемые в доме невесты. Угощение хозяев выпивкой сопровождалось подношением платков, рушников, денег. Досвадебное знакомство затем проходило в доме жениха и называлось «розглядыны» у черноморцев, «смотреть на загнетку» (полку в устье печи, куда ставили посуду с приготовленной едой) у линейных казаков. Таким образом, мать и отец девушки хотели убедиться в том, что их дочь не будет испытывать нужды в чужом доме. На встрече обсуждались материальные затраты каждой из сторон.

Затем сватовство переходило в новую стадию - будущий тесть просил выговор (выпивку, закуску, подарки для невесты). Следующий эпизод традиционной свадьбы - пропой - проходил в доме невесты, куда приглашали родных и молодежь. Особенность данного компонента свадебного комплекса заключалась в величании всех присутствующих, начиная с родителей невесты. Словесные тексты игровых песен, которыми величали молодые пары, максимально согласованы с действиями исполнителей. Песни в отрыве от игры теряли всякий смысл. Типичный пример игровой песни «Скоро еду в Раскитай-город гуляти». Из круга выходил парень, изображавший «мужа», под пение хора кланялся «жене» и вручал подарок. Молодая пара целовалась и выходила из круга, ее место занимала следующая. Игры «в свадьбу» служили подготовкой молодежи к переходу для выполнения новых социальных ролей. Для семейных пар величания были актом общественного признания.

Величальные песни пели сначала жениху и невесте, «дядьке», потом холостым парням и женатым мужчинам. Неженатых величали вместе с девушками, женатых с женами. Особенность таких песен - в преувеличении, идеализации внешности и поступков объектов величания. При описании жениха и холостых парней подчеркивалась их красота. В оценке женатого мужчины указывалось на богатство одеяния. При этом использовалась специфическая символика: жених представал в образе «воина», «ясного сокола», невеста - «голубки», «чечетушки».

В свадебных величаниях при сопоставлении или противопоставлении образов природы и главных героев часто используется психологический параллелизм. Распространён мотив величания хозяйского дома как терема. В песнях-величаниях нашли отражение такие идеалы простого народа, как физическая и нравственная красота, достаток, крепкая семья. Большинство песен имеет благожелательный характер.

Недоброжелательный тон звучит в словах, адресованных свекру и отцу, «пропившему» родную дочь

Тема недоброжелательности в отношениях молодой невестки и свекрови отражена в песне «Даєш мэнэ, мий батэнько, молодую», построенной в форме диалога отца и дочери. Среди традиционных величальных песен встречаются тексты, построенные в вопросно-ответной форме с развернутой характеристикой персонажа. Встречаются контаминации нескольких композиционных форм. Примером мозаичного способа компановки стиховых фрагментов являются варианты величальной песни «Что по бугрику бочоночек катается», исполняемой в одном случае супружеской паре, в другом парню и девушке. Контаминация мотивов осуществляется по признаку сюжетного, эмоционального и лексического родства.

К началу XX века из свадебного комплекса стал исчезать такой специфический компонент, как «своды». Описывая свадьбу в станице Кавказской, А.Д. Ламонов заметил, что своды устраивали лишь в семьях старожилов. Ритуал проходил в форме игры-шутки, в ходе которой жених должен был узнать свою невесту среди подруг, скрытых головными платками. Сокрытие лиц и одинаковость указывают на связь с потусторонним миром. Игра заканчивалась «торгом»; в завершении его «купец» под пение девушек трижды целовал невесту. На сводах жених и невеста публично называли новых родителей отцом и матерью.

Следующий эпизод традиционной кубанской свадьбы - «девичник», на который собирались мастерицы для помощи в сборе приданого. Во время работы пели протяжные песни. Прощальные песни почти не отличались от внеобрядовой песенной лирики. Особым драматизмом проникнута свадебная песня, в которой умерший родитель дает последние наставления своей дочери накануне свадьба:

Ой, кланяйся, дытя мое, чужий чужини

Нэхай дають порадоньку бидний сыротыни

Близка к ней своим эмоционально-психологическим настроем другая обрядовая лирическая песня «Субботонька, нэдэлинька, як одын дэнь», настраивающая невесту на доброжелательные отношения с матерью супруга:

Ой, назву я «свэкрушенька», та й нэ гожэ,

Ой, назву я «матинкой», мылый гожий.

В старинных свадебных песнях встречается мотив возвращения из загробного мира умершей матери, чтобы отправить дочь к венцу.

На девичнике, как и в других эпизодах свадебного комплекса, предпринимались охранные меры: подруга невесты («светилка») на протяжении всего вечера восседала в красном углу, держа в руках свечу, вправленную в пучок васильков. Особенность кубанской вечеринки состояла в том, что на нее приходил жених с «боярами» и одаривал невесту и родных подарками. Молодёжь под музыку пела и плясала.

В черноморских станицах существовал обычай перевозить приданое обычно ещё до венчания. По пути и при въезде во двор пели обрядовые песни. Отец жениха встречал гостей водкой с закуской и выкупал каждую вещь. Гости величали невесту и ее новую родню. Не имея магического значения, такие песни способствовали реализации обряда.

Обрядовыми песнями и ритуалами сопровождалась выпечка шишек и каравая. Замешивая тесто, женщины прятали в него три серебряных пятака (знак богатства). Символическое значение имели тестяные птички и три вишневые веточки, украшавшие каравай. Они должны были принести любовь и плодородие. Чтобы выпечка стала «кучерявой» (пышной), женщины снизу вверх трижды махали веником, целовались, стоя крест-на-крест и пели заклинательные песни. Сажать каравай в печь доверяли кудрявому мужчине или мальчику. (261,с.с.53-54) Двоеверие, как синтез языческих и христианских мотивов, фиксируется в обычае загадывать на судьбу молодых. С помощью трех восковых свечей (во имя святой Троицы), зажженных на испеченном каравае определяли, кто из новобрачных проживет дольше.

В процессе исторического развития ритуальное пение испытало сильное влияние народной лирики, что сказалось на поэтическом содержании, композиции и художественном стиле произведений. Примером служит песенный фольклор, сопровождавший обряды «уквичения» свадебного поезда гроздьями красной калины и благословения невесты. (261, с. 69)

Обязательный элемент традиционной свадьбы - голошение невесты. По мнению фольклористов, русская свадебная причеть сложилась в XIV-XV веках.(274,с.с.36-59) Долгое существование традиции обусловило появление многообразных форм причитаний, что подтверждается записями, сделанными на Кубани в конце XIX - начале XX веков. В ареал их бытования входили как черноморские, так и линейные станицы. По обычаю невеста голосила ранним утром в день венчания. Причитания сохраняли связь с разговорным языком той местности, откуда прибыли переселенцы и, чаще всего, представляли собой ритмически организованную прозу. Если невеста была сиротой, ее вели на кладбище оплакивать родителей. Венчание могло совершаться в день свадьбы или за несколько дней до нее. Обвенчавшиеся не считались супругами до тех пор, пока, не сыграли свадьбу.

Важную роль в кубанской свадьбе играл обряд с волосами. Девичья прическа состояла из одной косы (иногда из двух у черноморских казачек) и олицетворяла девичество, вольное житье в родительском доме. Под пение сваха, крестная и родная матери распускали невесте волосы и заплетали косу. Гости величали невесту и подруг.

В конце XIX - начале XX веков на убранстве невесты сказалось влияние городской моды. Венок стали украшать легкой фатой белого цвета и восковыми цветами. На смену традиционному костюму, состоящему из домотканной рубахи, юбки, фартука и пояса пришли платья белого цвета из атласа и шелка. Одетую невесту сажали за стол («на посад» - подушку), подруги, находившиеся рядом, пели печальные песни. Отец с матерью благословляли дочь на вывернутой мехом вверх овчинной шубе. Невеста голосила.

В день венчания ритуальное пение женщин оповещало о сборах жениха. (186,с.257) В другой ритуальной песне женщины просят мать жениха свить «симьсот квиток, ще й чотыре» и украсить ими бояр. Символом благополучия и достатка служила «дежа» - кадка для теста, вокруг которой мать обводила сына перед тем, как отправить за невестой. Гости величали жениха.

Диалог дружка и «стражи», охранявшей подступы к дому невесты, представлял собой актерскую импровизацию. Сцена «торговли» за право войти в дом и занять место рядом с невестой, проходила живо лишь тогда, когда импровизаторы находили нестандартные способы решения проблемы. Охрана получала деньги, «варенуху» (спиртное) и «шишки». Зять подносил теще «чоботы» (обувь), тестю «борону» (печенье). Каждая сцена сопровождалась игрой и пением.

На пути следования свадебного поезда соблюдались все необходимые меры защиты. Избегали проезжать по дороге, на которой поднялся вихрь. Для того чтобы оградить себя от порчи и сглаза, на каждом перекрёстке жених и невеста крестились и читали молитву «Да воскреснет Бог». После венчания свадебный поезд трижды объезжал вокруг церкви, чтобы колдуны не обратили всех «в вовкулаков» (волков). Обязательно соблюдался очистительный ритуал: у ворот новобрачные прыгали через костер, взявшись за концы платка. Магическое значение имел обряд осыпания зерном, хмелем, монетами и величание свекрови.

В свадебный комплекс первого дня входил обряд «повивання» невесты, совершаемый замужними родственницами жениха. Новобрачной распускали волосы, заплетали две косы или свивали в жгут по-бабьи, затем покрывали платком или одевали «шлычку» (шапочку). По обычаю, невеста должна была сбросить головной убор, но в конечном итоге смириться. Во время исполнения обряда над ее головой держали покрывало. Соблюдался и обычай снятия молодой женой обуви с супруга в первую брачную ночь. Муж слегка ударял ее по спине голенищем или нагайкой, чтобы помнила, кто в доме хозяин. Сцена публичной демонстрации девственности невесты сопровождалась стрельбой из ружей, ритуальным пением, подношением новобрачной бутылки водки и шишки с пучком красной калины (символ перехода в новое качество). Родителей, что не досмотрели дочь, подвергали общественному позору: надев хомут, водили по улицам и подносили рюмку водки, с просверленной на боку дыркой.

Самый оригинальный жанр свадебного фольклора корильные песни или дразнилки. Обрядовый смех связан с культом плодородия, с ритуалами пробуждения жизненных сил. В контексте свадебного ритуала смех выполняет коммуникативную функцию и может рассматриваться как сообщение, направленное одного субъекта другому. Как сигнал, он выражен в речи, жестах, поведении и выступает кодом, за которым скрыт определенный смысл.

В рамках свадебного обряда смеяться могут над отдельным индивидом и группой. В кубанской свадьбе принято насмехаться над сватами, женихом, подругами невесты, боярами за неумение вести себя в «обществе», а чаще за скупость. Если в величаниях участники свадьбы выступают как положительные герои, то в корильных песнях они предстают обжорами, пьяницами, нищими. Главный принцип в создании песенных образов - гротеск, преувеличение.

Свадебные песни смехового характера, вероятно, появились в результате трансформации древних скомороший, сохранивших следы сексуальной свободы язычников. Нет сомнения, что на них сказалось и влияние «прысьпив» (припевок). Дразнилки исполняли в эпизоде приезда свадебного поезда, во время пира и коллективных плясок гостей.

Третий день свадьбы -понедельник- представлял собой карнавальное зрелище ряженых. Социальное значение свадебного карнавала состоит в инверсии социальных ролей и снятии запретов. Смех, символизирующий здоровье и благополучие, не только создает настроение, но и мобилизует творческие усилия участников карнавала. Дети смеются над действием, взрослые - над его смысловым содержанием и подтекстом. Традиционный прием в свадебном карнавале - «антиповедение» в виде травестии и ритуального сквернословия.

По традиции переодетые цыганами и вооруженные дубинками гости, ходили по дворам, воровали кур и несли в дом, где играли свадьбу. Обязательно совершался ритуал с купанием матери молодого. Одаривание новобрачных и сцена вступления в права молодой хозяйки сопровождались пением, приговорами и вручением свекровью атрибутов женской «власти» - деревянной лопаты, рогача и кочерги. Ритуальное блюдо - лапша, приготовленная из чужих кур и сладкий пирог, политый медом. В последний день у порога дома забивали кол. В станице Бекешевской свадьба завершалась «тушением пожара»: дружко поджигал пучок конопли, бросал на землю, а гости его топтали. Как и в южнорусских губерниях России, этот обычай на Кубани был малоизвестен.

В начале XX века на свадьбы стали приглашать полковые оркестры, которые при встрече новобрачных и во время поздравлений гостей играли маршевые мелодии и туш. В разгар торжеств пускали ракеты.

Подводя итог, отметим, что традиционная кубанская свадьба в XIX -начале XX веков представляла собой массовый народный театр с обрядовым пением, заклинаниями, плясками, игрой на музыкальных инструментах, ряжением, ритуальным пьянством и смехом. Эта сторона свадьбы имела непосредственное отношение к языческим обычаям. С другой стороны, народная традиция вобрала в себя духовные ценности Православия. Брачный союз скреплялся венчанием в церкви. Органическое сочетание народной и христианской культуры - отличительные признаки традиционных свадебных обрядов, бытовавших в среде казачьего населения Кубани. Сложные напластования были обусловлены также своеобразием формирования этнического состава населения, непосредственным взаимодействием культур в районах смешанного расселения народов.

В результате длительных исторических контактов, под влиянием сходных условий жизни черноморцев и линейцев сформировались общие черты в свадебных обрядах восточнославянского населения Кубани. К ним относятся обычаи сватовства, сговора, знакомства родственников, предсвадебные вечера, участие свадебных чинов в выкупе, повиваний невесты, приготовлении обрядовой пищи, брачной постели и др. Веселый и жизнерадостный характер ритуальных игрищ способствовал сближению южнорусской и украинской традиций и, в то же время, отличал от северорусской свадьбы.

Под влиянием социально-экономических и культурных преобразований в первой половине XX века произошло постепенное упрощение, сокращение и слияние обрядовых действий. Переосмысливались древние религиозно-магические мотивы обряда. Свадьбы все более приобретали развлекательный характер.

Представления о превращении существ в качественно новое состояние и необходимость соблюдения мер для обеспечения этого перехода имеют прямое отношение и к родильным обрядам. Согласно традиционным воззрениям, новорожденный и его мать таят в себе большую опасность для окружающих, поэтому роды чаще всего принимали отдельно от домочадцев или в нежилых хозяйственных постройках. Обособляли рожениц еще и потому, что боялись порчи и сглаза. Помощь в родах оказывали повитухи (в черноморских станицах «пупоризны бабы»), они же совершали основные обрядовые действия. Апотропейное значение имели расплетание роженицам волос, развязывание пояса, отпирание замков. В особых случаях просили священника открыть царские врата и отслужить молебен, а мужа трижды переступать через ноги роженицы. Повивальная бабка зажигала лампадку и читала молитвы. Если новорожденный не подавал признаков жизни, бабка громко произносила имя отца. Стоило ребенку закричать, говорили: «Бабка откликала». «Место» повитуха вызывала, присвистывая и причмокивая губами. В качестве амулета его носили на шее от лихорадки. По утолщениям на пуповине, соединявшей мать и ребенка, повитуха гадала, будут ли у женщины еще дети. Сразу после родов бабка совершала ритуальные действия с плацентой: мыла в трех водах, сворачивала калачиком и закапывала в потаенном месте. Если родители хотели и дальше иметь детей, то конец пуповины укладывался сверху, если их было достаточно, пуповина оказывалась внизу.

Охрану жизни матери и ребенка обеспечивали превентивные обряды, в которых отразились укоренившиеся взгляды на нестабильное состояние роженицы и младенца, находящихся на грани реального и трансцедентного.

«Нечистых» обязательно очищали свяченой водой. Если состояние рожницы было удовлетворительным, на третий день совершалось «размывание рук». Исполнение обряда начиналось с подношения хлеб-соли. Ритуальными атрибутами служили печная заслонка и «нехвороща» (сырье для веников), на них роженица ставила ногу. В чашку со свяченой водой бабка опускала хмель и, держа ложку левой рукой, трижды сливала роженице на руки, читая молитву. Женщина пила из горсти (чтоб молоко прибывало), а затем умывалась и мыла руки. За причастность к родам, которые по народным понятиям считались греховным делом, полагалось очищаться и бабке.

Обязательный компонент ритуала - по три поклона на образа и друг другу. За работу повитуха получала подарки и деньги. Заканчивался обряд поцелуями и словами благодарности.

Обряд размывания рук имел и другие вариации. В Чамлыкской станичная повитуха просила женщину поставить правую ногу на топор, лила из чашки свяченую воду, приподняв руки над лицом роженицы. Вода сначала попадала в рот, потом на кисти рук и дальше до локтя. Топором бабка делала вокруг роженицы четыре насечки в виде креста. Все повторялось трижды и сопровождал крестик или «чоп» от водовозной бочки, случайно найденный на На Кубани существовал обычай свивать ребенка в виде спирали от шеи до ступней, «щоб рос ровнее». Свивальник представлял собой ленту из холста или сукна. Первой свивала бабка, отсюда «повитуха», «повивальная бабка».

Право давать имя ребенку отводилось священнику. Крестные родители (восприемники) выбирались, как правило, из числа материально обеспеченных и благочестивых родственников. Если младенец в раннем возрасте умирал, то во избежание смерти последующих детей, кумом и кумою просили стать первых встречных. В крестные не приглашали мужа и жену, так как по церковным установлениям, супружеские отношения не совмещаются с понятием духовного родства. Народная традиция распространялась и на запрет быть восприемниками родителям своего ребенка. Половые связи между кумовьями рассматривались как кровосмешение. Восприемники считались вторыми родителями, опекунами и покровителями новорожденных. На восприемников возлагалась обязанность по духовному развитию крестников.

Перед тем, как отправиться в церковь на крещение, гадали о будущем ребенка: бабка стелила на пол кожух, под него прятала косу, перо, чернила, книгу и т.п. Крестный отец должен был наугад вытащить один из предметов. Взяв ребенка на руки, крестные родители, оставляли повитухе деньги на шубе. Чтобы узнать судьбу младенца, использовали волосы, выстригаемые священником во время церковного обряда. Восприемник закатывал их в воск и опускал в купель. Существовало поверье: если воск потонет, младенец скоро умрет, если останется на поверхности, жить новокрещенному долго, если закрутится волчком, жизнь будет неспокойной. По окончании таинства Крещения восприемники трижды целовались.

По обычаю крестный отец покупал младенцу нательный крест и расплачивался за совершение церковного обряда. Куме и повивальной бабке полагалось дарить на платье. Крестная мать покупала три аршина полотна на ризку, в которую заворачивала младенца после купели, а священнику подносила рушник.

На крестильном обеде повивальной бабке отводилась ведущая роль: она готовила и кормила всех присутствующих ритуальной кашей. Обряд «кувады», основанный на переносимости действий и состояний с одного лица на другое, сохранялся на Кубани еще в начале XX века. Связь отца и ребенка представлялась сценой, в которой отец должен был внешне уподобиться роли родильницы и испытать на себе часть перенесенных ею страданий, съев неприятную на вкус пересоленную и наперченную кашу.

Обряд пострижения, совершаемый в годовщину ребенка, должен укрепить его ум и здоровье. Выстригая волосы в виде креста, крестный отец как бы отгонял дьявола и ограждал крестника от грехов. Пострижение и одевание в новую одежду должны были сделать его неузнаваемым и недосягаемым темным силам. Сакральность проявлялась в то время, когда прежний статус заменялся новым.

Младенцем ребенка считали до семи лет. По понятиям народа, до этого времени его грехи лежат на совести матери. По достижении сознательного возраста восприемники должны были объяснять крестнику основы Православной веры, водить на исповедь и к причастию.

При теоретическом осмыслении происхождения погребальных обрядов за основу берется чаще всего религиозная сторона - вера в загробную жизнь, в существование души человека после его смерти. Понятие «культ предков» ставится в один ряд с понятием «первобытная религия».

Археологи связывают погребальные памятники с особенностями быта и культуры этносов, обитавших некогда на той или иной территории.

Предпринимаются попытки изучения погребальных обрядов в связи с человеческой потребностью в интеграции или реинтеграции.

Как известно, любое этническое сообщество образуют три возрастных слоя: старики, средний слой (взрослые) и младшие (дети, подростки). В сообщество входят также умершие, существующие в памяти живых людей, в продуктах их труда, творчества и еще неродившиеся дети. После смерти одного из членов сообщества социальное равновесие в нем нарушается. Чем выше статус умершего, тем неустойчивее система отношений внутри группы. Вследствие этого возникает стихийное или осознанное стремление к реинтеграции, к замещению умершего неким символом. Предполагается, что из этих представлений возникли обряды с телом, вещами, оружием, жилищем покойного. Первичный смысл погребальных обычаев заключался в полуинстинктивном чувстве социальной связи. В основе обрядов лежат отношения между поколениями. Динамика этих отношений выражена переходом (замещением) одного поколения другим, сохранением культурных связей. При таком понимании религиозные верования оказываются вторичными. Побудительным мотивом ритуала погребения служит уважение к старшему в роду, в то время как при погребении детей выражаются родительская любовь и забота.

Тема смерти нашла отражение в многочисленных приметах, гаданиях и знамениях. В среде простого народа бытовали многочисленные толкования вещих снов. Увидеть во сне окровавленный, зуб означало, что кто-то из родных скоро умрет. Смерть предвещал приснившийся покойник, зовущий идти за собой. Предвестниками смерти считались птицы - ворон, кукушка и глухарь, из домашних животных - собака и кошка. Если у покойного открыты глаза, значит, он высматривает себе попутчика. Смерть без тела, невидима и является перед кончиной в образе женщины или всадника на белом коне. В простонародье существовали понятия «трудная» и «легкая» смерть. Желали умереть легко в окружении родных и близких.

Хорошей считали смерть на Пасху и Вознесение.

Страх перед враждебной силой мертвого поддерживался представлением о «нечистоте» его тела и всего, что с ним связано. С наступлением смерти усопшего мыли, чтобы он предстал перед Богом в чистоте. Омовение совершали женщины. Воду выливали туда, где никто не ходил, одежду сжигали. Облачив покойника «в смертельную» рубаху, укладывали вверх лицом на стол или на лавку. Смертоносное воздействие его пытались уничтожить кроплением свяченой водой.

По традиционным народным представлениям, человеческая душа бессмертна. Покидая бренные останки и оставаясь невидимой для окружающих, она слышит плач и стоны родных. Пребывает на земле два дня и в сопровождении ангела-хранителя ходит по знакомым местам. Лишь на третий день Господь призывает ее на небеса. Поэтому похороны устраивали не раньше, чем через три дня. Как и живые, она нуждается в пище, отсюда обычай ставить на стол стакан чистой воды и мёд для того, чтобы душа умершего в продолжение сорока дней купалась и вкушала сладкое. Загробная пища помогала покойному приобщиться к сонму мертвых. Трапезы родных во время ночных бдений можно рассматривать как способ облегчения перехода умершего в новое состояние, как символ неизбежного перехода в иной мир.

Кубанский фольклор восточнославянского населения иллюстрирует верования в магическую силу слова и пения в предотвращении вредоносной силы покойников. Традиционно причитали женщины. Содержание плачей неоднородно, но, как правило, тексты начинались развернутым обращением: «На кого ты, милый мой, обнадеялся? И на кого ты положился?» Так говорила жена покойному мужу, обеспокоенная его намерением покинуть родной дом и оставить ее без покровительства. При выносе тела из дому родные громко плакали, что расценивалось окружающими как дань уважения и любви к усопшему.

Согласно этическим нормам простого народа, участие в похоронах было обязательным для всего взрослого населения, тогда умерший будет встречать на том свете всех, кто провожал его в последний путь.

По христианским представлениям о загробном мире, после погребения душа в сопровождении ангела-хранителя, данного Богом каждому человеку при рождении, отлетает на небеса и путешествует сорок дней. После долгих мытарств она предстает перед Богом, который решает, куда направить ее - в рай или в ад. Рай представлялся прекрасным садом на небесах, ад связывался с «нижним миром». Оберегающими мерами служили запреты на совершение погребений в первый день Пасхи и на Рождество Христово до вечери.

Цель поминальной трапезы у восточнославянских язычников состояла в охране живых от влияния злых сил и как посмертная жертва мертвому. В этнографических материалах второй половины XIX века указывалось на то, что порядок ее был строго регламентирован. Начиналась трапеза с ритуальной кутьи и включала спиртное. Сохранялась устойчивость обрядового «кормления» мертвого во время поминок в день похорон и в другие поминальные дни.

К семейно-бытовым обычаям и обрядам можно отнести и те, что сопровождали выбор места для возведения жилья, его строительство и обживание. Благодаря этнографическим описаниям известно, при закладке дома, по аналогии со строительной жертвой, под углы закапывали медные монеты достоинством в 3 копейки, а на верхних углах клали черную шерсть. Для укладки перекрытий хозяин созывал родню и соседей и каждому подносил чарку. Матицу укладывали под пение. При переезде в новый дом увозили с собой домового. Бросить его в старом доме считалось непростительной неблагодарностью.

Проводы на службу происходили по той же схеме, что и предсвадебные сборы. Сакральный смысл имели обряды с казачьим снаряжением и застолье. Родительское благословение выражал отец, прикасаясь иконой головы сына. Мать надевала освященный крест и ладанку. Молодая жена, по обычаю, собственноручно седлала мужу коня и голосила, кланяясь в ноги. Казак кланялся на все стороны, садился на коня и скакал к станичному правлению. После молебна священник окроплял новобранцев святой водой, и колонна отправлялась в путь.

Изучение регионального материала показывает, что традиционный семейно-бытовой фольклор имел достаточно сложный жанровый состав. Условно его можно разделить на две группы - словесный и музыкальный. К словесным жанрам относятся заговоры и заклинания. Ими облегчали роды и ограждали мать и ребенка от болезней. Заговоры и приговоры (свадебные иносказания) использовались свадебными дружками, сватами, молодыми и их родителями. Моления совершались над покойником, роженицами и в свадебном обряде.

Музыкальные жанры включали ритуальные, величальные, игровые и корильные песни, песни-заклинания, свадебные причитания, лирические песни со свадебной тематикой. Каждый жанр имеет свои особенности. Ритуальные песни сопровождали обряды. Величания восхваляли участников свадьбы. Игровые песни сближали жениха и невесту. Дразнилки потешали своей непредсказуемостью. Песни-заклинания обеспечивали успех в делах. Лирический обрядовый фольклор отражал чувства и настроения главных участников свадьбы - жениха, невесты и их родных. Свадебные причитания обеспечивали счастливую семейную жизнь. Весь комплекс семейных обрядов представлял собой сложное драматическое действие, где каждый выполнял свою, предписанную обычаями и традициями роль.

Семейные обрядовые комплексы формировались на протяжении длительного времени и служили формой воплощения народного мировоззрения. В процессе исторического развития одни элементы ритуалов переосмыслились, другие преданы забвению.

семейный бытовой фольклор обряд

Раздел 2. Современные семейные обряды и праздники

Становление советской государственной обрядности проходило в 20-х годах XX века и совпало с началом культурной революции. Декреты «О гражданском браке и ведении книг актов гражданского состояния», «О расторжении брака» провозгласили принцип независимости семейных отношений от религии и передачи их в распоряжение государственных органов. С этого времени религиозные обряды крещения, венчания и погребения утратили свою правовую силу.

Исторический анализ семейно-бытового фольклора восточнославянского населения Кубани свидетельствует о том, что содержание и жанровый состав его за годы советской власти претерпели изменения. Отдельные оставляющие подсистемы сохранились, другие трансформировались, появились новые обычаи и обряды.

Как и прежде, сватовство проходит с участием свадебных чинов. Мать жениха выпекает хлеб круглой формы. Сватают родственники жениха или свашка - немолодая, опытная замужняя женщина: тетка, старшая сноха, крестная мать. Сватают и всем семейством.

Сохранились символическое значение овчинной шубы во время благословения сына и повязывание сватов полотенцами. Охранительный смысл содержится в запрете заходить куда-либо по пути к дому невесты и рассказывать о своих намерениях посторонним. Ритуальный хлеб, в обряде сватовства используется для загадывания судьбы молодых: если невеста разрежет буханку ровно и гладко, семейная жизнь будет ладной.

По-прежнему символическое значение счастья и плодородия придается домашней птице. О нраве невестки судят по поведению курицы, которую дарят будущей свекрови во время сватовства. Если курица ведет себя в чужом доме спокойно, значит, невестка окажется покладистой и, наоборот, беспокойная курица предвещает неприятности в отношениях свекрови и молодой снохи.

В современной свадьбе отсутствуют такие эпизоды, как сговор, пропой, девичник. Исчезли из живого бытования обрядовые песни, которыми величали молодых, родителей, подруг и друзей жениха и невесты. Забыты ритуальные песни, сопровождавшие перевоз приданого. Приглашают на свадьбу открытками, а близких родственников и стариков - шишками.

За два дня до свадьбы в доме жениха пекут каравай. «Гильце» (ветку) украшают лентами, гроздьями калины и сладостями. По сообщениям информаторов, ленты завязывают для того, чтобы жизнь молодых была красивой и богатой, калина - символ долголетия и продолжения рода, конфеты обещают сладкую жизнь. Родственники невесты выпекают для молодоженов круглый с узорами калач - «дывень». На свадебном столе этот символ плодородия стоит перед молодыми. Знаком единения служат две деревянные ложки и «бугаи» (бутылки водки), перевязанные красными лентами.

Входит в обычай устраивать «мальчишник», на котором жених прощается с холостяцкой жизнью. Девичники в том виде, какими они были раньше, как и голошение невесты из обихода вышли повсеместно.

По свидетельству современных информаторов, невесту должна одевать дружка, потому что в случае прикосновения к ней замужних женщин, беды и неудачи их семейной жизни перейдут на молодых.

Соблюдается обычай, по которому новобрачные должны держаться через платок. Если раньше платок и полотенце рассматривались как средство перехода в новое качество, то теперь, по словам информатора, невеста как бы «привязывает» избранника к себе. Сокрытие лица фатойрасценивается нами как следы верования в необходимость временной изоляции невесты от внешнего мира с целью ограждения от дурного глаза (нечистой силы).

В черноморских станицах приготовления свадебного поезда практически не изменились. В обряде используются рушники, кожух, платки, ритуальное угощение поезжан.

Подступы к дому невесты, как и прежде, встречает «охрана». Ступить на порог можно только после выкупа. Стремясь сделать встречу молодых более зрелищной, подруги устраивают испытания жениху, например, предлагают зернами пшеницы выложить имя своей избранницы, положить в корзину подарки, ответить на ряд вопросов и т.д. Если среди гостей есть люди старшего возраста или участники самодеятельности, хозяевам поют величания. В диалог вступают и родственники невесты. В станице Новониколаевской невесту выводит со двора отец. Символом плодородия и богатства, как и прежде, выступают хмель, зерно и мелкие монеты.

Вошло в традицию после официальной церемонии возложение цветов на мемориалах и кладбищах. Сохранился обычай прыгать через костёр, зажженный у входа в дом. Входит в традицию класть на пути следования молодой пары тарелку. Кто первый разобьёт её, тому и верховодить. По количеству осколков судят, сколько детей будет у молодых.

Распорядители свадебных торжеств практикуют вручение молодым каравая с семью свечами, означающих семейный очаг. На свадебном столе центральное место занимает гильце. Культ растительной силы земли, воплощенный в дереве, имеет значение созидательного начала.

В современном обряде поиск невесты можно интерпретировать, как изжившее верование в необходимость ее изоляции от окружающих. В игре-шутке участвуют подруги и друзья молодых. Действие заканчивается выкупом и возвращением невесты жениху.

До настоящего времени продолжают сохраняться имитативные игры в фарсовую «женитьбу» с элементами травестии, исполнение шуточных песен эротического свойства, сопровождаемые озорством, свистом и смехом. Кульминационный момент импровизированного карнавала - купание родителей и эротические игры Символические браки и оргии, посадка «сада-огорода» можно расценивать как средство усиления продуцирующей силы природы и человека.

В современном свадебном комплексе обряд «повивання» молодой жены отсутствует. О реликтовых корнях его напоминает переодевание молодых в новую одежду на второй день свадьбы. Апотропейное значение выполняет, на наш взгляд, забивание кола у входа в дом, где играют последнюю свадьбу.

В настоящее время роли свадебных чинов изменились, а некоторые утратили свое значение совсем. В современной свадьбе сватов нередко заменяет тамада (распорядитель). Тамада - профессионал, руководящий церемониалом согласно типовому или специально написанному сценарию. Типовые сценарии распространяются отделами культуры и методическими кабинетами РДК. В гражданском обряде бракосочетания подругу невесты называют свидетельницей, а дружка жениха - свидетелем. Главные участники обряда разучивают роли заранее. В современной свадьбе много официоза. Она все более приобретает характер организованного мероприятия.

Попытки сохранить свадебные обряды на сцене предпринимают сельские фольклорные коллективы. Жанровый состав песен, исполняемых участниками художественной самодеятельности, достаточно разнообразный. Наибольший массив составляют лирические песни. Обряд служит фоном, на котором раскрываются образы главных персонажей. Круг наиболее характерных сюжетов составляют переживания невесты и её матери накануне свадьбы. Другую группу составляют лирические произведения о взаимной любви. Жених предстаёт в образе бравого казака, невеста - летящей птицей.

При сравнении свадебной и внеобрядовой лирики обнаруживается общие сюжеты со схожей лексикой. Резко контрастны, например, плясовая и свадебная песни, имеющие близкие по смыслу словесные тексты, но разное музыкальное звучание. Подвижный темп и синкопированный музыкальный напев плясовой создают ощущение безудержного веселья. В свадебной песне мелодический рисунок представляет собой последовательно чередующиеся плавные подъемы и спады. Минорное звучание вызывает чувство тревоги и безысходности.

Обрядовые песни, исполняемые во время одевания невесты в первый день свадьбы, как правило, минорного звучания. Символом смирения невесты служит сосна. Ритуальные песни, органично вплетаясь в ход свадебного действия, предваряют и сопровождают его, создают атмосферу то грусти, то веселья. Содержание стихов отвечает характеру музыкального напева. Так, ритуал катания родителей на тачке - веселая игра, поэтому и пение проникнуто мажорным настроением.

Исчезли из живого бытования величания жениха и невесты и сегодня их можно услышать лишь в сценическом исполнении. Такова же судьба корильных песен. Вместе с тем, этот жанр динамично развивается на сцене в рамках фольклорной традиции. Важную роль здесь сыграло то, что дразнилки нацелены на публичное исполнение и рассчитаны на немедленную реакцию слушателей. Исполнение их обращено к конкретному адресату. Чаще всего куплеты имеют четыре строки, что придает им сходство с частушками. Корильные песни полностью лишены символической условности и отражают жизнь в реальных образах.

Перенесение свадебного фольклора на концертную сцену ведет к изменению условий его естественного бытования. То, что в народном быту живет полнокровной жизнью, на сцене должно отвечать требованиям сценичности. Отбираются лишь отдельные эпизоды свадьбы, количество обрядов сокращается. Обработке подвергаются словесные тексты и музыкальные напевы, в результате чего, исполнительство утрачивает импровизированность. Из всего объема фольклорного материала отбирают те произведения, которые отвечают вкусам и ожиданиям зрителей. Главенствующая роль в концертирующем коллективе принадлежит руководителю. Получив специальную подготовку в высших и средних учебных заведениях, они вносят в народное искусство профессиональную вокальную культуру, осовременивают стиль. Начиная с 70-х годов XX века, в пропаганде обрядового фольклора наметилось эстрадное направление. Несмотря на имитацию народной манеры пения, такие коллективы остаются сугубо сценическими.

Основной контингент фольклорной самодеятельности составляют люди старшего возраста, родившиеся в первой трети XX века. Непременное условие существования ветеранских коллективов - наличие исполнителей одной станицы, хутора или поселка. Определяющим признаком репертуара являются произведения, бытующие в конкретной местности. В коллективах, где руководитель-профессионал отсутствует, участники тяготеют к аутентичному фольклору.

Существующие во множестве детские и молодежные ансамбли, в известной мере, подражают взрослым исполнителям. Основная форма работы - освоение вокально-хоровой техники. Подбор репертуара осуществляется с учетом степени сложности музыкальных произведений и исполнительской культуры участников. Для фольклорной самодеятельности характерна общая тенденция: омоложение состава исполнителей, уход людей старшего возраста, в результате чего теряется мастерство, нарушается преемственность традиций.

Рудименты архаических представлений о новорожденном поныне находят выражение в суеверных приметах и стереотипах поведения, главный смысл которых определяется заботой о его здоровье. Матери, например, не рекомендуется перед родами стричь волосы и фотографироваться, иначе ребенок появится на свет мертворожденным. Нельзя переступать через корнеплоды, расчесывать волосы по пятницам, а на святках и в пасхальную неделю шить, вязать, резать, не то ребёнок родится с родимым пятном в виде заплаты либо ему будет «зашит» путь в этот мир. До рождения младенцу ничего не шьют и не покупают, до шести недель не показывают чужим (могут сглазить). Опасно оставлять детскую коляску под стрехой дома, так как по скату может спуститься нечистая сила. Сохранилось верование в охранительную силу острых предметов.

Чтобы ребенок рос крепким, на крестильном обеде одну рюмку выливают в потолок. До тех пор пока он не научится говорить, нельзя целовать в губы и кормить рыбой (может стать нем как рыба). Не следует отнимать младенца от груди в дни памяти святых мучеников. Как только он сделает первые самостоятельные шаги, мать должна провести ножом между ножками (разрезать путы).

С развитием в СССР системы родовспоможения исчезли обряды повивальные бабки. Беременность и роды находятся под контролем медицинских работников. В советское время утратил свое значение обычай наречения имени по православным святцам. Выбор имени зависит от желания и вкусов родителей, а нередко и моды. Вошло в практику празднование дней рождения.

Регистрацию рождения ребенка обеспечивают органы записи актов гражданского состояния (загсы). В населенных пунктах, где они отсутствуют, проведение гражданских обрядов осуществляют органы местной администрации. Основу советского обряда составляли величание новорождённого как гражданина СССР и поздравления семьи. Руководили обрядом распорядитель и его помощники. В советскую эпоху многие родители остерегались крестить детей в церкви, боясь преследований со стороны идеологических органов. Обряды крещения совершались, большей частью, тайно. С возрождением Православной веры все больше людей стремится крестить новорожденных, тем самым, приобщая их к религии, к церкви.

В семейно-бытовом комплексе похоронно-поминальные обряды на более консервативны и поэтому сохранились достаточно хорошо. Как и прежде, тема смерти встречается в народных предсказаниях, приметах, фатальных знамениях. Наступление смертного часа узнают по появлению темных пятен, по запаху тела умирающего («землей пахнет»). Распространено и толкование снов. Так, если кто-либо из покойных во сне зовет к себе, говорят, что это к скорой смерти. Залетевшая в окно птица - знамение чьей-то кончины. Предвещает несчастья курица, неожиданно запевшая петухом.

Неузнаваемость покойников достигается с помощью переодевания: стариков в темную, молодых в светлую одежду. Сохраняются традиции ночного бдения и ритуального кормления. В настоящее время считают, что умерший должен «переночевать» в родном доме хотя бы одну ночь.

Похоронить раньше времени, значит быть осужденным общественным мнением за неуважение к памяти покойного. В традиции обычай ритуальной жертвы в виде денег, на которые покупают свечи и заказывают панихиду. Снова вошло в практику соборование и отпевание умерших родственников в церкви или дома.

До полудня не хоронят. К мерам предосторожности относится обычай выносить тело вперед ногами, стараясь не задеть за порог или проем двери, чтобы воспрепятствовать возвращению мертвого домой. Родственники громко плачут, открыто выражая свое горе. Перед траурной процессией принято бросать живые цветы и вечнозеленые ветки самшита и туи. За гробом сначала идут родные, затем остальные провожающие. Атрибутами похоронного обряда являются платки и полотенца - языческие символы легкой дороги в загробный мир.

В современный гражданский ритуал входит траурная музыка в исполнении духового оркестра, несение портрета покойного, подушечек с орденами и медалями, а также прощальные речи. Существует и поныне обычай прощания родных с умершим и бросание в могилу по три горсти земли со словами: «пусть земля будет пухом». Нередко на могиле устанавливают православный крест и портрет одновременно.

«Кормление» покойного во время поминок и «завтрак» на второй день после похорон - остатки древних верований во вредоносную силу ушедших в мир иной. Традиционная «еда» умершего - хлеб, кутья, водка. Если на поминках присутствуют священнослужители, то обед начинается с молитвы. Могилу «запечатывают» вскоре после похорон, но не позже восьмого дня. Поминают, как и прежде, на девятый, сороковой дни, спустя полгода и год.

До настоящего времени не утратило своего значения соблюдение траура, однако, сроки его сократились. До года и более траурную одежду носят матери, безвременно потерявшие детей. Годовой траур соблюдают вдовы. Мужчины надевают тёмную одежду чаще всего только в день похорон.

В современном гражданском похоронном ритуале религиозный компонент необязателен. В процессе секуляризации быта религиозные традиции отступают на задний план.

Похоронам, как и другим семейным ритуалам, присуща функция единения родных и близких, а в сельской местности, всей общины. Обряды создают ощущение целостности семьи, рода, трудового коллектива. Участие в них представляет собой одну из традиционных форм общения и одновременно, средство передачи традиций.

В XX веке наметилась тенденция к индивидуализации семейного быта. Современная российская семья состоит преимущественно из родителей и их несовершеннолетних детей. Отделение взрослых детей стало обычным явлением. Инициатива исходит от обеих сторон. Стимулом к усилению процесса разделения семей выступает активная миграция сельской молодежи в город. Не сдерживают ни экономические, ни жилищные проблемы, с которыми сталкивается молодежь, начиная самостоятельную жизнь.

Сохраняя определенную экономическую и культурно-бытовую автономию, родители и дети объединяют свои усилия в достижении общих материальных и хозяйственных целей. Родительская семья выступает в роли связующего звена между членами рода. Единение родственников проявляется в ответственные моменты - рождение детей, смерть или заключение брака.

Подобные документы

История поселения армян в Крыму. Трудовая деятельность. Национальная армянская одежда. Религия и церковные праздники: Хачверац, Варага Сурб Хач, Гют Хач и Еревман Хач. Семья, брак, свадебные и семейные обряды. Похоронная обрядность. Праздники и обряды.

реферат , добавлен 17.08.2008


Связь праздников с солнцеворотами, равноденствием, с циклами сельскохозяйственных работ, с языческими и христианскими основами веры. Система церковных праздников. Традиционные календарные праздники и обряды русского народа: коляда, масленица, И. Купала.

контрольная работа , добавлен 21.01.2009


Выявление специфики праздничной культуры. Семейные обряды, ориентированные на создание торжественного, художественно-выразительного действа. Праздник и обряд: общее и особенное. Обрядовая поэзия в праздниках. Ряжение и колядование, их связь с игрой.

курсовая работа , добавлен 23.11.2013


Народные обычаи и обряды – существенная часть духовной культуры народа, отражающая его мироощущения в разные периоды исторического развития. Обряды зимнего цикла в современной общественной жизни. Знаменательные моменты сельскохозяйственного календаря.

реферат , добавлен 07.06.2011


Ознакомление с традиционными календарными обрядами восточнославянского населения Кубани. Изучение истории развития календарного обрядового фольклора в эпоху социализма и постсоветской истории. Особенности любовных, лечебных и хозяйственных заговоров.

дипломная работа , добавлен 22.03.2012


Календарные обряды природно-хозяйственного цикла в Бурятии: новогодние, весенние, летние и осенние жертвоприношения "хозяевам" земли. Цель молитв, обращенных к "хозяевам" местности. Славословие в честь священной горы Бархан Ундэр. Сезонные обряды у бурят.

реферат , добавлен 13.05.2010


Особенности быта Приазовья. Почитание хлеба, соблюдение правил его употребления и приготовления. Основы украинского женского костюма, значение цвета. Традиционный мужской костюм. Своеобразная одежда греческого населения края. Религиозные обряды и обычаи.

презентация , добавлен 08.09.2015


Обряды, обычаи, традиции и ритуалы как синтетическая форма культуры. Взаимосвязь между ритуалами и ценностными ориентациями. Описание старинных свадебных обрядов, распространенных на Руси, их специфика место в современном мире. Праздничные русские обряды.

реферат , добавлен 28.06.2010


Языческая Масленица, принятая после крещения Руси православной. Красная горка - последний день пасхальной недели. ивана Купала и купальские обряды в канун праздника. Медовый, яблочный и ореховый спас, обряды, сохранившиеся в праздновании дня Перуна.

контрольная работа , добавлен 06.11.2009


Взгляды и обычаи разных народов на брачные обряды. Этнографическая картина обычаев и обрядов, связанных со свадебными церемониями, поверья, символы и аллегории. Голосовые свадебные причитания, свадебные приметы и предосторожности, одежда новобрачных.

При упоминании о Кубани, в голове возникает картина с лихими казаками на конях и девушками в нарядных костюмах. Северо-Запад Кавказа, на большей части которого, в основном, располагается территория современной Кубани, славится разнообразием и обилием растительного и животного мира, привлекает местность и своим территориально-географическим расположением. Северный Кавказ – это кладезь природных ресурсов, многообразие рельефа, необыкновенная красота и прелесть местной природы. Как и любой народ, казачество имеет свои обряды и традиции, которые формировались на протяжении нескольких столетий и складывались, благодаря культурам Запада и Востока, которые перекликались между собой на этой благодатной земле.

Быт кубанской семьи

Так исторически сложилось, что самобытный и своеобразный быт и уклад Кубанской семьи имеет свои особенности, вот некоторые из них:

1. Казачья семья практически всегда состояла из большого количества людей. В семье рождалось пятеро – семеро детей. Многодетные семьи создавались с учетом того, что сельское хозяйство велось своими силами, а работы всегда было много.
2. Гостеприимство и щедрость были неотъемлемой частью Кубанского народа. Это связано с приравниванием гостя, особенно незнакомого или чужестранца, к Божьему посланнику.
3. Воспитание детей начиналось с уважения к старшим. Их учили прислушиваться к советам и не встревать в разговоры взрослых.
4. К женщине, будь то мать, жена или сестра, мужчины относились с особым уважением. По христианскому писанию, жена не должна вмешиваться в дела мужа и наоборот, муж в дела жены.
5. Когда кто-либо входил в дом, то обязательно крестились на образа, а мужчины снимали головной убор.

Знаете ли вы, какой из праздничных напитков считался самым любимым и общепринятым у казаков?

Такой напиток назывался «Варена». В нем смешивались мед, водка, различные сушеные фрукты (яблоки, груши, изюм, виноград), которые варились с разного рода пряностями и имбирем.

Народные обычаи Кубани очень разнообразны и интересны. При возведении жилья, на землю бросались кусочки шерсти и перьев, дабы в доме все водилось, при этом в строительстве принимали участие все население станицы. Для того, чтобы сошло благословение на жителей будущего жилища, в стену вмуровывали деревянный крест.

Праздники и торжества

Празднование торжеств разного рода имели свои нюансы и правила: на свадьбе могли присутствовать только женатые и замужние пары, играли свадьбы исключительно осенью или зимой. Выбором суженого для дочери или невесты для сына занимались родители. Интересно проходило празднование Нового Года. В ночь с 31 декабря на 1 января жгли костры, гадали, устраивали различного рода ритуалы, ходили по домам с колядками и щедровками. Накануне Крещения народ посещал церковь, и домой обязательно возвращались со святой водой. Все, что оставалось на столе после празднования, а также солому и сено отдавалось и подкладывалось скотине и птице, чтобы в доме был достаток в новом году. Весной на Кубани праздновали Масленицу, в домах готовилась обрядовая пища, состоявшая из блинов и вареников. Последнее воскресенье перед постом считался днем «всеобщего прощения».

ОБЫЧАИ, ТРАДИЦИИ, НРАВЫ КАЗАКОВ

Помни, брат, что у казаков:

Дружба – обычай;

Товарищество – традиции;

Гостеприимство – закон

Традиции и обычаи казаков

Казак не может считать себя казаком, если не знает и несоблюдает традиции и обычаи казаков. За годы лихолетья и уничтожения казачества изрядно выветривались и исказились под чуждым влиянием эти понятия. Даже наши старики, родившиеся уже в советское время, не всегда правильно трактуют неписаные казачьи законы.

Беспощадные к врагам, казаки в своей среде были всегда благодушны, щедры и гостеприимны. В основе характера казака была какая-то двойственность: то он весел, шутлив, забавен, то необычайно грустен, молчалив, недоступен. С одной стороны, это объясняется тем, что казаки, глядя постоянно в глаза смерти, старались не пропускать выпавшую на их долю радость. С другой стороны – они философы и поэты в душе – часто размышляли о вечном, о суете сущего и о неизбежном исходе этой жизни. Поэтому основу в формировании морально-нравственных устоев казачьих обществ составили 10 Христовых заповедей. Приучая детей к соблюдению заповедей Господних, родители по народному их восприятию поучали: не убивай, не кради, не блуди, трудись по совести, не завидуй другому и прощай обидчиков, заботься о детях своих и родителях, дорожи девичьим целомудрием и женской честью, помогай бедным, не обижай сирот и и вдовиц, защищай от врагов Отечество. Но прежде всего крепи веруправославную: ходи в Церковь, соблюдай посты, очищай душу свою – через покаяние от грехов, молись единому Богу Иисусу Христу и добавляли: если кому-то что-то можно, то нам нельзя – МЫ КАЗАКИ.

Чрезвычайно строго в казачьей среде, наряду с заповедями Господними, соблюдались традиции, обычаи, поверья, которые являлись жизненно-бытовой необходимостью каждой казачьей семьи, несоблюдение или нарушение их осуждалось всеми жителями хутора или станицы, поселка. Обычаев, традиций много: одни появляются, другие исчезают. Остаются те, что наиболее отражают бытовые и культурные особенности казаков, что сохраняются в памяти народа от далекой старины. Если коротко сформулировать их, то получатся своеобразные неписанные казачьи домашние законы:

1. Уважительное отношение к старшим.

2. Безмерное почитание гостя.

3. Уважение к женщине (матери, сестре, жене).

Казак и родители

Почитание родителей, крестного и крестной было не просто обычаем, а внутренней потребностью заботойо них сына и дочери. Сыновний и дочерний долг передродителями считался исполненным после того, когда будут справлены поминки сорокового дня, после ухода их в мир иной.

Крестная мать помогала родителям готовить к будущей замужней жизни девочку-казачку, приучала ее к домашнему хозяйству, рукоделию, бережливости, труду.

На крестного отца возлагалась главной обязанностью подготовка казачонка к службе, причем за военную подготовку казака спрос с крестного отца был большим, чем с родного отца.

Авторитет отца сматерью был не просто непререкаем, а настолько почитаем, что без благословения родителей не начинали никакую работу, не принимали решения по наиболее важным делам. Характерно, что этот обычайсохранен в казачьих патриархальных семьях до сегодняшнего дня. Артист-певец с мировым именем Шахматов рассказывает, что у его 90-летнего отца 8 сынов, которые начинают свой рабочий день с получения родительского благословения.

Непочитание отца с матерью считались за большой грех. Без согласия родителей и родни, как правило, не решались вопросы создания семьи: родители принимали самое непосредственное участие в ее создании. Развод у казаков в прошлом являлся редчайшим явлением.

В обращении с родителями и вообще состаршими соблюдались сдержанность, вежливость и уважительность. На Кубани обращались к отцу, матери только на «Вы» - «Вы, мама», «Вы, тату».

Старшинство являлось жизненным укладом казачьей семьи и естественной необходимостью повседневного быта, что скрепляло семейные и родственные узы и помогало в формировании характера, которого требовали условия казачьей жизни.

Отношение к старшим

Уважение старшего – одно из главных обычаев казаков. Отдаваядань уваженияк прожитым годам, перенесенным невзгодам, казачьей доли, наступающей немочи и неспособности постоять за себя – казаки при этом всегда помнили слова священного Писания: «Перед лицом седого вставай, почитай лицо старца и бойся Бога своего – Я Господь Бог ваш».

Обычай уважения и почитания старшего по возрасту обязует младшего, прежде всего, проявлять заботу, сдержанность и готовность к оказанию помощи и требовать соблюдения некоторого этикета (припоявлении старика все должны были встать – казаки при форме приложить руку к головному убору, а без формы- снять шапку и поклониться).

В присутствии старшего не разрешалось сидеть, курить, разговаривать (вступать без его разрешения) и тем более – непристойно выражаться.

Считалось непристойным обгонять старика (старшего по возрасту), требовалось испросить разрешение пройти. При входе куда-либо первым пропускается старший.

Неприличным считалось младшему вступать в разговоры в присутствии старшего.

Старику (старшему) младший обязан уступить дорогу.

Младший должен проявлять терпение и выдержку, при любых случаях не прекословить.

Слова старшего являлись для младшего обязательными.

При общих (совместных) мероприятиях и принятии решений обязательно испрашивалось мнение старшего.

При конфликтных ситуациях, спорах, раздорах, драках слово старика (старшего) являлось решающим и требовалось немедленное его исполнение.

Вообще у казаков и особенно у кубанцев уважение к старшему являлось внутренней потребностью на Кубани даже в обращении редко можно услышать – «дед», «старый» и прочее, а ласково произносится «батько», «батьки».

Уважение к старшему прививалось в семье с ранних лет. Дети знали, кто из них в отношении кого старше. Особенно почиталась старшая сестра, которую до седых волос младшие братья и сестры величали няней, нянькой, так как она заменяла им занятую домашней работой мать.

Казаки и гости

Безмерное уважение к гостю обуславливались тем, что гость считался посланцем Божьим. Самым дорогим и деланным гостем считался незнакомый из дальних мест, нуждающийся в приюте, отдыхе и опеке. В шутливой казачьей застольной песне – частушке «Ала-верды» наиболее точно выражено почитание гостя: «Нам каждый гость дается Богом, какой бы не был он среды, хотя бы в рубашке убогом – ала-верды, ала-верды». Заслуженно подвергался презрению тот, кто неоказывал уважения гостю. Независимо от возраста гостя, ему отводилась лучшее место за трапезой и на отдыхе. Считалось неприличным в течение 3-х суток спрашивать гостя, откуда он и какова цель его прибытия. Даже старик уступал место, хотя гость был моложе его. У казаков считалось за правило: куда бы он ни ехал по делам, в гости, никогда не брал еды ни для себя, ни для коня. В любом хуторе, станице, поселке у него обязательно был дальний или близкий родственник, кум, сват, деверь или просто сослуживец, а то и просто житель, который встретит его, как гостя, накормит и его, и коня, на постоялых дворах казаки останавливались в редких случаях при посещении ярмарок в городах. К чести казаков, этот обычай и в наше время не претерпел особых изменений. В сентябре 1991 г. когда руководство Казахстана во главе с Назарбаевым отказало в приеме казаков в гостиницах, прибывших в город Уральск по случаю празднования 400-летия службы Яицких казаков государству Российскому, несколько сот казаков были разобраны по казачьим семьям и приняты с присущим казачьим гостеприимством.

В сентябре 1991 года при поездке в г. Азов на празднование юбилея Азовского сидения группа казаков из 18 человек остановилась на привал у родственников сотника Г.Г. Пелипенко в станице Октябрьской (в прошлом Ново-Михайловка) и не были отпущены до тех пор пока не были накормлены наваристым кубанским борщем, домашней снедью под чарку горилки и были предупреждены, что на обратном пути не вздумали не заехать и не рассказать о празднике.

Казачье гостеприимстводавно было известно не только историкам, но и простому люду. Одно из воспоминаний современников, хранившихся ныне в архиве, говорит:

«Я служил 2 года в Богуславе (ныне Херсонская область), аоттуда недалеко казачьи рыбные заводы. Бывало, придешь на завод, а тебя даже не спросят, что ты за человек, а тотчас: дайте-ка поесть казаку и чаркой водки попотчует, может быть, он пришел издалека и устал, а когда поешь, еще и предложат отдохнуть, а потом толькоспросят: «Кто таков? Не ищешь ли работу?

Ну, скажешь, ищу

- Так у нас есть работа, приставай к нам.

Наравне с гостеприимством казаки отличались необыкновенной честностью. Как свидетельствует католический священник Китович, в Сечи можно было оставить на улице деньги, не опасаясь, что они могут быть похищены.

Накормить и угостить своим вином прохожего считалось священным долгом каждого казака.

Отношение к женщине

Уважительное отношение к женщине – матери, жене, сестре обуславливало понятие чести казачки, честь дочери, сестры, жены – по чести и поведению женщины мерилось достоинство мужчины.

В семейном быту взаимоотношения между мужем и женой определялось согласно христианского учения (священного писания). «Не муж для жены, а жена для мужа». «Да убоится жена мужа». При этом придерживались вековых устоев – мужчина не должен вмешиваться в женские дела, женщина – в мужские. Обязанности были строго регламентированы самой жизнью. Кто и что в семье должен делать – четко разделено. Считалось за позор, если мужчина занимался женскими делами. Строго придерживались правила: никто не имеет права вмешиваться в семейные дела.

Кто бы ни была женщина, к ней надо было относиться уважительно и защищать ее – ибо женщина – будущее твоего народа. Характерный пример защиты женщины описан в повести казачьего писателя Гария Немченко.

В 1914 году, утром по станице Отрадной проскакал казак с красным флагом, оповещая войну. К вечеру Хоперский полк уже двигался в походной колонне к месту сбора. Вместе с полком, естественно, ехали провожающие – старики и женщины.Одна из женщин управляла лошадью, запряженную в бричку, и проехала одной стороной колес по помещичьему полю. Один из офицеров, известный навесь полк по фамилии Эрдели, подъехалк женщине и хлестнул ее за это плетью. Из колонны выехал казак и срубил его.

Такие были казаки, так свято чтили свои обычаи.

Обычай не допускал, чтобы женщина присутствовала на сборе (круге) даже для разрешения вопросов ее личного характера. За нее с ходатайством выступал или представлял прошение или жалобу отец, старший брат, крестный или атаман.

В казачьем обществе женщины пользовались таким почитанием и уважением, что в наделении ее правами мужчины не было необходимости. Практически в прошлом ведение домашнего хозяйства лежало на матери-казачке. Казак большую часть жизни проводил на службе, в боях, походах, на кордоне и пребывание его в семье, станице было кратковременным. Однако, главенствующая роль как в семье, так ив казачьем обществе принадлежало мужчине, на котором лежала главная обязанность материального обеспечения семьи и поддержания всемье строгого порядка казачьего быта.

Слово хозяина семьи было непререкаемо для всех его членов и примером в этом являлась жена казака – мать его детей.

Заботу о воспитании подрастающего поколения проявляли не только родители, но все взрослое население хутора, станицы. За непристойное поведение подростка взрослый не только мог сделать замечание, но и запросто«надрать уши», а то и «угостить» легкойоплеухой, сообщить о случившемся родителям, которые незамедлительно «добавят».

Родители удерживались от выяснения своих отношений в присутствии детей. Обращение жены к мужу, в знак почитания его родителей, было только по имени и отчеству, как отец и мать мужа (свекровь и свекор) для жены, так и мать и отец жены (тесть и теща) для мужа являлись Богоданными родителями.

Женщина-казачка к незнакомому казаку обращалась словом «мужчина». Слово «мужик» у казаков считалось оскорбительным.

Женщина-казачка считала для себя за великий грех и позор появиться на людях (обществе) с непокрытой головой, носить мужской тип одежды и стричь волосы. На людях, как ни странно, сегодня покажется, между мужем и женой соблюдалась сдержанность с элементами отчужденности.

Казак к незнакомой женщине-казачке обращался, как правило, к старшей по возрасту «мамаша», а равной - «сестра», к младшей - «дочка» (внучка). К жене – индивидуально каждый усвоенному с молодых лет: «Надя, Дуся, Оксана» и т.д. к пожилым годам – нередко «мать», а то и по имени- отчеству. В качестве приветствия друг друга казаки слегка приподнимали головной убор и с рукопожатием справлялись о состоянии здоровья семьи, о положении дел. Казачки кланялись мужчине на его приветствие, а между собой обнимались с поцелуем и беседой.

При подходе к группе стоящих и сидящих, казак снимал шапку, кланялся и справлялся о здоровье – «Здорово, казаки!», «Здорово бывали, казаки!» или «Здоровенько булы казаки!». Казаки отвечали – «Слава Богу». В строю, на смотрах, парадах полковых и сотенных построениях на приветствия казаки отвечали согласно воинского устава: «Здравия желаю, господин...!».

При исполнении Гимна России, области войска согласно Уставу снимали головные уборы.

При встрече, после долговременной разлуки, а также при прощании, казаки обнимались и прикладывались щеками. Целованием приветствовали друг друга в Великий праздник Воскресения Христова, на Пасху, причем целование допускалось только среди мужчин и отдельно – среди женщин.

Среди казачьей детворы, да и среди взрослых, было принято здороваться (приветствовать) даже незнакомого человека, появившегося в хуторе или станице.

Дети и младшие по возрасту казаки как к родным, знакомым и незнакомым обращались, называя «дядя», «тетя», «тетка», «дядька» и, если знали, называли имя. К пожилому казаку(казачке) обращались: «батя», «батько», «диду», «баба», «бабуня», «бабушка», добавляя, если знали, имя.

При входе в хату (курень) крестились на образа, мужчины предварительно снимали шапку, тоже делали и при выходе.

Извинения за допущенную оплошность произносили со словами: «Простите меня, пожалуйста»,«Прости, ради Бога», «Прости Христа ради». Благодарили за что-либо: «Спасибо!», «Храни тебя Господь», «Спаси Христос». На благодарение отвечали: «На здоровье», «Не за что», «Пожалуйста».

Без молитвы не начинали и не заканчивали ни одно дело и прием пищи – даже в полевых условиях.

Характерной особенностью казачьей души была потребность проявить доброту и услугу вообще, а постороннему особенно (подать оброненное, помочь поднять, поднести что-либо по пути, помочь при подъеме или выходе, уступить место для сидения, подать при общем застолье что-либо соседу или рядом сидящему. Прежде чем самому что-либо съесть или утолить жажду, должен был предложить рядом стоящему (сидящему).

За грех считали отказать в просьбе просящего и в подаянии – нищему (считалось – лучше всю жизнь давать, чем просить). К жадному человеку остерегались обращаться с просьбой, а при проявлении жадности в момент исполнения просьбы отказывались от услуги, памятуя, что это не послужит добру.

Предпочитали казаки за правило обходиться тем, что есть, а не тем, чем бы хотелось, но не быть в долгу. Долг, говорили, хуже неволи, и старались немедля освободиться от него. За долг считали и проявленную к тебе доброту, бескорыстную помощь, уважение. За это казак должен был рассчитаться тем же.

Пьяниц, как и в любом народе, не переносили и презирали. Умершего от перепоя (алкоголя) хоронили на отдельном кладбище вместе ссамоубийцами и вместо креста на могилу забивали осиновый кол.

Самым отвратительным пороком в человеке считали обман не только делом, но и словом. Казак, не выполнивший данного им слова или забывший о нем, лишал себя доверия Бытовала поговорка: «Изверился человек в рубле, не поверят и в игле».

Детям до совершеннолетия, не разрешалось быть за столом во время гуляния, приема гостей и вообще в присутствии посторонних. И не просто запрещалось сидеть за столом, но и находиться в комнате, где идет застолье или разговор старших.

В старообрядческих казачьих семьях был запрет на курение и на выпивку, кроме вина.

Долгосуществовал обычай умыкания невесты, в случае несогласия родителей невесты на выдачу за неугодного им жениха. Умыкание, как правило, было по предварительному сговору молодых.

За опороченье девицы, если урегулирование конфликта не заканчивалось созданием семьи (свадьбы), виновника ожидала месть родных, двоюродных и троюродных братьев опороченной (нередко приводящая к кровопролитию).

Казак в быту

Еще одна характерная деталь казачьего быта: одежду казак воспринимал, как вторую кожу тела, содержал ее в чистоте и опрятности и никогда не позволял себе носить чужую одежду.

Любили казаки застолье, общение, любили и выпить, но не напиться, а попеть песни, повеселиться, поплясать. За столом у казаков горилку не разливали, а подносили на разносе (подносе) и, если кто уже перехватил «лишку», то его просто обносили, а то и отправляли проспаться.

Не принято было неволить: хочешь –пей. Не хочешь – не пей, но рюмку обязан поднять и пригубить, поговорка говорила «подавать можно, неволить нельзя». Застольная песнь напоминала: «Пей, но ум не пропивай».

В обиходе казачьей жизни было много и других особенностей быта, которые были порождены условиями их жизни. Нередко, особенно от людей, интересующихся прошлым (чаще от женщин) можно было услышать: «Вот вы, казаки, как дикари, никогда под ручку с женой не появлялись на улице – она идет сзади или сбоку, вы даже ребенка на руках на улице не носили» и прочее.

Да, было когда-то и это, но обуславливалось заботой о женщине, чтоб не нанести ей лишний раз душевной травмы. Проводя жизнь в боях, казаки, естественно, несли потери и нередко значительные. И представьте казака, идущего в обнимку со своей любезной, а навстречу – другая молодая мать-казачка, потерявшая мужа – с одним ребенком на руках, а другой держится за подол. Что творится в душе этой казачки, когда малыш спрашивает: «Мама, а где мой батя?».

По той же причине и с ребенком на руках казак не появлялся на людях.

Длительный период у казаков были в обычае мужские беседы (гуляние отдельно от женщин), так и женские без мужчин. А когда собирались вместе (свадьбы, крестины, именины), то женщины садились по одну сторону стола, а мужчины – по другую. Это вызывалось тем, что под воздействием хмельного казак по отношению к чужой жене мог допустить какие-то вольности, а казаки скорые на расправу, пускали в ход оружие.

Характерно: в прошлом у казаков в свадебных торжествах могли участвовать только женатые и замужние. Для неженатой молодежи отдельно проводились вечеринки и в доме жениха, и в доме невесты до основной свадьбы – это было заботой о нравственности устоев молодежи – ибо на свадьбе в торжествах и пожеланиях допускались определенные вольности.

Очень был востребован культ подарков и гостинцев. Никогда казак не возвращался после долгой отлучки из дома без подарков, а при посещении гостей и в гости не ходили без гостинца.

У Терских и отчасти у кубанских казаков был принят обычай: перед засылкой сватов жених кидал свою палку во двор невесты.

У Яицких казаков отец невесты не справлял приданое, по договоренности уплачивал деньги – за приданое – так называемую «кладку» - отец жениха.

Похороны в казачьей семье

Умершую в девичьи года девушку-казачку несли на кладбище только девушки, а не женщины и тем более не мужчины. Так отдавалась дань уважения целомудрию и непорочности. Покойника несли на кладбище на носилках, гроб покрывали темным покрывалом, а девицы – белым. Могилы копались глубокие. Сбоку от могилы выкапывалась (оборудовалась) ниша. Туда и устанавливали гроб два, а то и три казака.

Конь у казака

Не принято было у яицких казаков иметь боевого (строевого) коня-кобылицу.

У терских казаков при выезде казака из дома коня седлала и подводила к казаку жена, сестра, а иногда и мать. Они и встречали,коня расседлывали, при необходимости и следили, чтоб конь полностью остыл, прежде чем его поставят в конюшню к пойлу и корму.

У кубанцев перед выездом из дома на войну коня казаку подводила жена, держа повод в подоле платья. По старому обычаю, она передавала повод, приговаривая: «На этом коне уезжаешь, казак, на этом коне и домой возвращайся с победой». Приняв повод, только после этого казак обнимал и целовал жену, детей, а нередко и внучат, садился в седло, снимал папаху, осенял себя крестным знамением, привставал на стремена, взглянув на чистую и уютную белую хату, на палисадник перед окнами, на вишневый сад. Потом нахлобучивал папаху на голову, огревал нагайкой коня и карьером уходил к месту сбора.

Вообще у казаков культ коня преобладал во многом над другими традициями и поверьями.

Перед отъездом казака на войну, когда конь уже под походным вьюком, жена вначале кланялась в ноги коню, чтобы уберег всадника, а затем родителям, чтобы непрестанно читали молитвы о спасении воина. Тоже повторялось после возвращения казака с войны (боя) на свое подворье.

При проводах казака в последний путь за гробом шел его боевой конь под черным чепраком и притороченным к седлу его оружием, а уже за конем шли близкие.

Кинжал у казака

У линейных (кавказских) казаков и кубанцев считалось за позор, в прошлом, конечно, покупать кинжал. Кинжал, по обычаю, или передается по наследству, или в качестве подарка, или, как ни странно, крадется или добывается в бою. Была поговорка, что кинжалы покупают только армяне (которые скупали их для перепродажи).

Казак и казаки

Казаки в общежитии своем были привязаны друг к другу как братья, гнушались воровства между собой, но грабеж на стороне и, особенноу неприятеля, у них был вещью обыкновенной. Трусов не терпели и вообще считали первейшими добродетелями целомудрие и храбрость. Не признавали краснобайства, памятуя: «Кто развязал язык, тот вложил саблю в ножны». «От лишних слов слабеют руки» - и больше всего почитали волю. Тоскуя по родине, казак-поэт первойэмиграции Туроверов писал:

Муза – только свобода и воля,

Песня – только к восстанию зов.

Вера – только в дикое поле.

Кровь – одной лишь стране казаков.

Рождение казака

Казаки ценили семейную жизнь и к женатым относилисьс большим уважением, и только постоянные военные походы заставляли их быть холостыми. Развратников холостые казаки в своей среде не терпели, наказывались развратники смертью. Рожденного младенца холостые казаки (принявшие обет безбрачия) нянчили все, и, когда у него появлялся первый зубок, все непременно приходили смотреть его и восторгамэтих закаленных в боях воинов не было конца.

Казак рождался воином, и с появлением на свет младенца начиналась его военная школа. Новорожденномувсе родные и друзья отцаприносили в дар на зубок ружье, патроны, порох, пули, лук истрелы. Эти подарки развешивались на стене, где лежала родительница с младенцем. По истечению сорока дней после того, как мать, взяв очистительную молитву, возвращалась домой отец надевал на ребенка портупею от шашки, придерживая шашку в своей руке, сажал на коня и потомвозвращал сына матери, поздравлял ее с казаком. Когда же у новорожденного прорезывались зубы, отец и мать сажали его вновь на лошадь и везли в церковь служить молебен Ивану- воину. Первыми словами малютки были «но» и «пу» - понукать лошадь и стрелять. Военные игры за городом и стрельба в цель были любимыми занятиями молодежи в свободное время. Этиупражнения развивали меткость в стрельбе, многие из казаков могли на значительном расстоянии выбить пулей монету, зажатую между пальцев.

Трехлетние дети уже свободно ездили на лошади по двору, а в 5 лет скакали по степи.

Женщина-казачка

Девушки-казачки пользовались полной свободой и росли вместесо своими будущими мужьями. Чистота нравов, за которой следила вся казачья община, была достойна лучшихвремен Рима, где для этого избирались из самых благонадежных граждан особые цензоры. До первой половины 16 века еще сохранялось веяние востока – властьмужа над женой была неограниченной. В конце 17 века хозяйки, особенно пожилые, стали уже приобретатьбольшое влияние в домашнем быту и частенькоодушевляли беседы старых рыцарей своим присутствием, а когда те увлекутсяв беседе – и своим влиянием.

Казачки в большинстве своем – тип красавиц, веками сложившийся как естественный отбор из плененных черкешенок,турчанок и персиянок, поражал и поражает своей миловидностью и привлекательностью. В своей повести «Казаки» уже в первой половине 19 века Л.Н. Толстой писал:

Красота гребенской женщины-казачки особенно поразительна соединением самого чистого типа черкесского лица с могучим сложением северной женщины. Казачки носят одежду черкесскую – татарскую рубаху, бешмет, чувяки, но платки завязывают по-русски. Щегольство, чистота и изящество в одежде и убранстве хат составляют привычку и необходимость жизни.

К чести женщины-казачки-хозяйки следует отнести их заботливость о чистоте своих жилищ и опрятность их одежды. Эта отличительная чертасохраняется и до сего времени. Таковы были матери, и воспитательницы грозных казаков старого времени.

Душа казака

Таковы были казаки старого времени: страшные, жестокие и беспощадные в боях с врагамиих веры и гонителями христианства, простые и чуткие, как дети, в обыденной жизни. Они мстили туркам и крымцам за бесчеловечное обращение и угнетение христиан, за страдания плененных братьев. За вероломство, за несоблюдениемирных договоров. «Казак поклянется душою христианской и стоит на своем, татарин и турок поклянется душой магометанскойи солжет» - говорили казаки, стоя твердо друг за друга. «Все за одного и один за всех», за свое древнее казачье братство. Казаки были неподкупны, предательство среди них, среди природных казаков не было. Попав в плен, тайн своего братства не выдавали и умирали под пытками смертью мучеников. История сохранила беспримерный подвиг атамана Запорожской Сечи Дмитрия Вишневецкого, которыйво время крымских походов попал в плен и турецкий султан приказал повесить своего злейшего врага на крюке. И повис над пропастью закрюченный под ребро русский богатырь. Несмотря на страшные муки, он славил Христа, проклинал Магомета. Рассказывают, что когда он испустил дух, турки вырезали его сердце и съели, в надежде усвоить бесстрашие Вишневецкого.

Казак и богатство

Некоторые историки, не понимая духа казачества – идейных борцов за веру и свободу личности, упрекают их в корысти, жадности и склонности к наживе – это по незнанию.

Однажды турецкий султан, доведенный до крайности страшными набегами казаков, задумал купить их дружбу выдачей ежегодного жалованья, вернее ежегодной дани. Султанский посол 1627-37 годах принималк тому все усилия, но казаки остались непреклонными и только смеялись над этой затеей, даже сочли эти предложения за оскорбление казачьей чести и ответили новыми набегами на турецкие владения. После того, дабы склонить казаков к миролюбию, султан прислалс тем же послом в подарок войску четыре золотых кафтана, но казаки с негодованием отвергли этот дар, говоря, что султанские подарки им не нужны.

Морские походы

Морские походы или поиски казаков поражают своей смелостью и умением пользоваться всякими обстоятельствами. Буря и грозы, мрак и морские туманы являлисьдля них обычными явлениями и не останавливали их от достижения задуманной цели. В легких стругах,вмещающих 30-80 человек, с обшитымикамышом бортами, без компаса спускались в Азовское, Черное, Каспийское моря, громили приморские города вплоть до Фарабада и Стамбула, освобождая своих плененных братьев-казаков, смело и дерзко вступали в бой с хорошо вооруженными турецкими кораблями, сцеплялись с ними на абордаж и почти всегда выходили победителями. Разметанные бурей по волнам открытого моря, они никогда не теряли своего пути и при наступлениизатишья соединялись в грозные летучие флотилии и неслись к берегам Колхиды, или Румынии, приводя в трепет грозных и непобедимых, по тому времени, турецких султанов в их собственной столице Стамбуле.

Честь казачья

Добрая слава о казаках распространялась по всему миру, их стремились пригласить на службу и французские короли,и германские курфюсты, но особенно соседние православные народы. В 1574г. молдавский господарь Иван пригласил к гетману Смирговскому, преемнику Ружинского, просить помощь против турок. В таком деле единоверным братьям, конечно, отказу быть не могло. Смирговский выступил в Молдавию с небольшим отрядом в полторы тысячи казаков. Сам господарь с боярами выехал навстречу гетману. В знак радости молдаване палили из пушек. После знатного угощенья казачьим старшинам поднесли серебряные блюда, полные червонцев, причем было сказано: «После дальнего пути вам нужны деньги на баню». Но казаки не захотели принимать гостинцы: «Мы пришли к вам, волохи, не за деньгами, не для жалованья, а единственно затем, чтобы доказать вам нашу доблестьи сразиться с неверными, коли к тому будет случай» - ответили они озадаченным молдаванам. Со слезами на глазах Иван благодарил казаков за их намерение.

Недостатки казака

Были в характере казаков и недостатки, большей частью унаследованные от предков. К примеру, не могли удержаться, чтобы не побалагурить, послушать рассказы других, да и самим рассказать о подвигах товарищей. Бывало, что в рассказах этих они и прихвастнут, и прибавят что-то от себя. Любили казаки, вернувшись иззаморского похода, шикануть свои нравом и убранством. Отличались они беспечностью и беззаботностью, не отказывали себе в питие. Француз Боплан писал о казаках: «В пьянстве и бражничестве они старались превзойти друг другу, и едва ли найдутся во всей христианской Европе такие беззаботные головы, как казацкие, и нет на свете народа, который мог сравниться в пьянстве с казаками. Однако во время похода объявлялся «сухой закон», отважившегося напиться немедленно казнили. Но и в мирное время быть с водкой запанибрата могли только рядовые казаки, для «начальных людей», кто по существу руководит казачеством, пьянствосчиталось серьезным недостатком. Среди атаманов всех уровней пьяниц не было, да и быть не могло, ибо им тут же было бы отказано в доверии. Были, конечно, в среде казачества, как и в каждом народе, люди с темным прошлом – разные убийцы, преступники, проходимцы, но никакого влияния они оказывать не могли, им приходилось либо в корне меняться, либо принимать лютую казнь. Всему миру было известно, что законы у казаков, особенно у запорожцев, чрезвычайно строги и расправа быстра.

Слово казака

Казаки от природы были народом религиозным безханжества и лицемерия, клятвы соблюдали свято и данному слову верили, чтилипраздники Господние и строго соблюдали посты. Народ прямолинейный и рыцарски гордый, лишних слов не любили и дела на кругу (Раде) решали скоро и справедливо.

По отношению к своим провинившимся братьям-казакам оценка их была строга и верна, наказания за преступления – измену, трусость, убийство и воровство были жестоки: «В куль, да в воду». Убийство врага и воровство у врага за преступление не считалось. Особенно жестокие и суровые наказания были в Запорожской Сечи. Из преступлений самым великими считалось убийство товарища, братоубийцу закапывали в землю живого в одном гробу с убитым. Смертью каралось в Сечи воровство и укрывательство краденой вещи, связь с женщиной и содомской грех. Казак, вступивший в сечевое братство, принимал обет безбрачия. Казнь полагалась и просто за привод женщины в Сечь, будь даже это мать или сестра казака. Одинаково с этим каралась и обида женщины, если казак посмеет опорочить ее, ибо, как справедливо полагали «лыцари», подобное деяние к обесславлению всего войска Запорожского простирается. Смертью наказывались также те, кто творил насилие в христианских селениях, самовольная отлучка и пьянство во время похода и дерзость против начальства.

Войсковой судья обычно исполнял роль следователя, исполнителями же приговоров всегда были осужденные, обязанные поочередно казнить друг друга. За воровство обычно приковывали к позорному столбу, где преступника забивали киями (палками) свои же товарищи. За оскорбление начальства и неотдание долга товарищу приковывали к пушке цепями и только в последнее время в Сечи за это полагалась ссылка в Сибирь. За великоеворовство или как бы сегодня сказали хищение в особо крупных размерах, виновных ждала шибеница- виселица. От шибеницы можно было избавиться только в том случае, если какая-нибудь женщина или девушка изъявит желание выйти замуж за осужденного.

Кроме шибеницы, запорожцы в редких случаях применяли заимствованный у ляхов гак (крюк), на котором осужденный подвешивался за ребро и оставался в таком положении до тех пор, покакости его не рассыпятся. Пользовались они иногда острой палкой или колом. Таковы были нравы и обычаи старого казачества.

Тот, кто не уважает обычаи своего народа

не хранит их в своем сердце, тот позорит

не только свой народ, но прежде всего

не уважает самого себя, свой род,

своих древних предков.

Традиции и обычаи казаков собрал

председатель Совета стариков Кубанского казачьего войска,

казачий полковник

Павел Захарович Фролов