Преподобный симеон новый богослов и священное писание. Преподобный Симеон Новый Богослов

Преподобный Симеон Новый Богослов родился в 946 году в городе Галате (Пафлагония) и получил в Константинополе основательное светское образование. Отец готовил его к придворной карьере, и некоторое время юноша занимал высокое положение при императорском дворе. Но достигнув 25 лет, он почувствовал влечение к иноческой жизни, бежал из дома и удалился в Студийский монастырь, где проходил послушание под руководством знаменитого в то время старца Симеона Благоговейного. Основным подвигом преподобного стала непрестанная Иисусова молитва в ее кратком виде: "Господи, помилуй!" Для большей молитвенной сосредоточенности он постоянно искал уединения, даже на литургии стоял отдельно от братии, часто оставался один на ночь в церкви; чтобы навыкнуть в памятовании о смерти, проводил ночи на кладбище. Плодом его усердия были особые состояния восхищения: в эти часы Дух Святой в виде светящегося облака нисходил на него и закрывал от его глаз все окружающее. Со временем он достиг постоянной высокой духовной просветленности, что особенно обнаруживалось, когда он служил Литургию.

Примерно в 980 году преподобный Симеон был поставлен игуменом монастыря святого Маманта и пробыл в этом сане 25 лет. Он привел в порядок запущенное хозяйство обители и благоустроил в ней храм.

Доброта сочеталась у преподобного Симеона со строгостью и неуклонным соблюдением Евангельских заповедей. Так, например, когда его любимый ученик Арсений перебил ворон, которые поклевали размоченный хлеб, игумен заставил его нанизать мертвых птиц на веревку, надеть это "ожерелье" на шею и стоять на дворе. В монастыре святого Маманта замаливал грех некий епископ из Рима, нечаянно убивший юного племянника, и преподобный Симеон неизменно выказывал к нему доброту и внимание.

Строгая монашеская дисциплина, которую все время насаждал Преподобный, привела к сильному недовольству среди монастырской братии. Однажды после литургии особенно раздраженные из братьев набросились на него и едва не убили. Когда же Константинопольский Патриарх изгнал их из монастыря и хотел предать городским властям, Преподобный вымолил для них прощение и помогал им в жизни в миру.

Около 1005 года преподобный Симеон передал игуменство Арсению, а сам поселился при монастыре на покое. Там он создал свои богословские труды, отрывки из которых вошли в 5-й том "Добротолюбия". Главная тема его творения - сокровенное делание во Христе. Преподобный Симеон учит внутренней брани, способам духовного совершенствования, борьбе против страстей и греховных помыслов. Он написал поучения для монахов, "Главы богословские, умозрительные и практические", "Слово о трех образах молитвы", "Слово о вере". Кроме того, преподобный Симеон был выдающимся церковным поэтом. Ему принадлежат "Гимны Божественной любви" - около 70 поэм, полных глубоких молитвенных размышлений.

Учение преподобного Симеона о новом человеке, об "обожении плоти", которым он хотел заменить учение об "умерщвлении плоти" (за что его и назвали Новым Богословом), принималось современниками с трудом. Многие его поучения звучали для них непонятно и чуждо. Это привело к конфликту с высшим константинопольским духовенством, и преподобный Симеон подвергся изгнанию. Он удалился на берег Босфора и основал там обитель святой Марины.

Святой мирно преставился к Богу в 1021 году. Еще при жизни получил он дар чудотворения. Многочисленные чудеса были явлены и после его смерти; одно из них - чудесное обретение его образа. Житие его написано келейником и учеником, преподобным Никитой Стифатом.

*На русском языке издано:

1. Словеса зело полезныя. Изд. Козельской Введенской Оптиной пустыни. М., 1852.

2. Двенадцать слов в рус. пер. с эллино-греч. Изд. Козельской Введенской Оптиной пустыни. М., 1869.

3. Слова / Пер. на рус. яз. с новогреч. епископа Феофана (Говорова). Вып. I. Житие преподобного Симеона, составленное Никитою Стифатом. Слова 1-52. М., 1879. Вып. 2. Слова 53-92. Деятельные и Богословские главы // Подвижническое слово. М., 1882. То же. Изд. 2-е Афонского Русского Пантелеимонова монастыря. Вып. I. М., 1890. Вып. 2. М., 1892.

4. Деятельные и Богословские главы, 152. Слово о вере. - Слово о трех образах молитвы // Добротолюбие. Кн. I. Ч. I. Изд. 2-е. М., 1822. То же // Христианское чтение. 1823. XII. С. 3 слл.; 1821. I. С. 142 слл.

5. Отдельные изречения // Сборник отеческих изречений и извлечений из писаний некоторых церковных учителей и новейших православных богословов / Сост. иеромонахом Далматом. Вып. I. Сергиев Посад, 1897. Вып. 2. М., 1899.

6. Божественные гимны преподобного Симеона Нового Богослова. Перевод с греческого с изображением святого отца, вступ. статьей, предисл. к гимнам ученика преподобного Симеона Никиты Стифата / Пер. иеромонаха Пантелеимона. [Иеромонах Пантелеимон (в миру Димитрий Поликарпович Ясненский), 1-й магистрант 66 курса (выпуска 1911 года) Московской духовной академии, скончался 1(14) мая 1918 года на Новом Афоне от туберкулеза]. С рисунками М. В. Быкина. а) XXXIII С. + 280 С.+ IX С. Сергиев Посад, 1917; б) XXXII С. + 280 С. + XXXII С. + 68 С. + IX С. (с дополнительными указателями). Сергиев Посад, 1917.*

Творения и Гимны

ЖИЗНЬ ПРЕПОДОБНАГО СИМЕОНА НОВАГО БОГОСЛОВА

Преподобный Симеон родился в Пафлогонском селении Галате от родителей знатных и богатых. Имя отцу его Василий, а матери Феофания. Из детства обнаруживал он как большия способности, так и нрав кроткий и благоговейный, с любовию к уединению. Когда подрос, родители отослали его в Константинополь к родным, не последним при дворе. Там он отдан был в научение и скоро прошел так–называемые грамматические курсы. Следовало переходить в философские; но он отказался от них, боясь увлечься во что либо непотребное по влиянию товарищества. Дядя, котораго он жил, не приневоливал его, но поспешил ввесть его на служебную дорогу, которая есть сама по себе довольно строгая наука для внимательных. Он представил его царям самобратиям Василию и Константину порфирородным, и те включили его в чин царедворцев.

Но преподобнаго Симеона мало занимало то, что он стал одним от царскаго синклита. На иное устремлялись его желания и к иному лежало его сердце. Еще во время учения он спознался со старцем Симеоном, котораго звали благоговейником, часто бывал у него и во всем пользовался его советами. Тем свободнее, и вместе тем необходимее было делать ему это теперь. Искренним его желанием было поскорее посвятить себя мироотречной жизни; но старец уговаривал его поиметь терпение, ожидая, пока созреет и глубже укоренится сие благое намерение его, потому что он был еще очень молод. Советами же и руководством не оставлял его, подготовляя его постепенно к иночествованию и среди мирской суетности.

Преподобный Симеон и сам по себе не любил поблажать себе, и при обычных трудах самоумерщвления, все свободное время посвящал чтению и молитве. Старец снабжал его книгами, сказывая, на что особенно должно в них обратить внимание. Однажды, вручая ему книгу писаний Марка подвижника, старец указал ему разныя в них изречения, советуя их обдумать повнимательнее и по ним направлять свое поведение. В числе их было и следующее: если желаешь иметь всегда душеспасительное руководство, внимай своей совести и неотложно исполняй, что она будет внушать тебе. Это изречение препод. Симеон принял к сердцу так, как бы оно исходило из уст самого Бога, и положил строго внимать и слушаться совести, веруя, что будучи гласом Божиим в сердце, она внушает всегда одно душеспасительное. С этих пор он весь предался молитве и поучению в Божественных Писаниях, бодрствуя до полуночи и питаясь только хлебом и водою, и их принимая лишь столько, сколько нужно для поддержания жизни. Так более и более углублялся он в себя и в область Божию. В это время сподобился он того благодатнаго просветления, которое сам описывает он в слове о вере, говоря будто о другом некоем юноше. Тут благодать Божия дала ему вкусить полнее сладость жизни по Богу и тем пресекла вкус ко всему земному.

После сего естественно было обнаружиться в нем сильному порыву к оставлению мира. Но старец не судил благом удовлетворить тотчас сему порыву, и убедил его еще и еще потерпеть.

Так прошло шесть лет. Случилось, что ему нужно было отлучиться на родину, и он пришел к старцу принять благословение. Старец хоть и объявил ему, что теперь время бы вступить в монашество, однакож не удерживал его от побывания на родине. Преподобный Симеон дал слово, что как только возвратится, так оставит мир. На дорогу в руководство взял он себе Лествицу св. Иоанна Лествичника. Прибыв на родину, он не увлекался делами житейскими, а продолжал ту же строгую и уединенную жизнь, к чему домашние порядки давали большой простор. Там вблизи была церковь, а подле церкви келлийца и недалеко от нея кладбище. В этой келлийце он затворялся - молился, читал и предавался богомыслию.

В одно время прочитал он в святой Лествице: нечувствие есть омертвение души и смерть ума прежде смерти телесной, - и возревновал навсегда изгнать из души своей эту болезнь нечувствия. С этою целию выходил по ночам на кладбище и там усердно молился, размышляя вместе о смерти и будущем суде, равно и о том, что стали теперь умершие, на гробах которых он молился, умершие, бывшие живыми подобно ему. К этому приложил он пост более строгий и бдение, более длительное и бодренное. Так возгревал он в себе дух жизни по Богу и горение ея держало его постоянно в состоянии сокрушеннаго умиления, недопускавшаго нечувствия. Если случалось, что подходило охлаждение, он спешил на кладбище, плакал и рыдал, бия себя в грудь, и не вставал с места, пока не возвращалось обычное умиленное сокрушение. Плодом этого образа действия было то, что образ смерти и смертности так глубоко напечатлелся в его сознании, что как на себя, так и на других он не иначе смотрел, как на мертвых. От этого никакая красота не пленяла его, и обычные движения плотския замирали при самом появлении своем, будучи пожигаемы огнем сокрушения. Плач сделался пищею для него.

Пришло наконец время возвратиться в Константинополь. Отец просил было его остаться дома, пока проводит его на тот свет; но увидев, куда стремилось пламенное желание сына, с любовию и охотным благословением простился с ним.

Время возвращения в Константинополь было для преподобнаго Симеона временем отречения от мира и вступления в обитель. Старец принял его с отеческими объятиями и представил игумену своей обители Студийской, Петру; но тот обратно отдал его на руки старцу же, сему великому Симеону благоговейнику. Приняв юнаго инока, как залог Божий, старец ввел его в одну небольшую келлийцу, похожую более на гроб, и там начертал ему порядки теснаго и прискорбнаго иноческаго жития. Он говорил ему: смотри, сын мой, если хочешь спастися, ходи в церковь неопустительно, и там стой с благоговейной молитвой, не обращаясь туда и сюда и не заводя ни с кем бесед; не ходи из келлии в келлию; не будь дерзновен, храня ум от блуждания, внимая себе и помышляя о грешности своей, о смерти и суде. - В строгости своей старец соблюдал однакож благоразумную меру, заботясь и о том, чтоб его питомец не имел пристрастия даже к строгим подвигам. Для чего иногда назначал ему послушания тяжелыя и уничижительныя, а иногда легкия и честныя; иногда усиливал его пост и бдение, а иногда заставлял его принимать пищу досыта и спать вдоволь, всячески приучая его к отречению от своей воли и своеличных собою распоряжений.

Преподобный Симеон искренно любил своего старца, чтил его как мудраго отца, и ни в чем ни на волос не отступал от его воли. Он так благоговел к нему, что целовал то место, на котором старец совершал молитву, и так глубоко смирялся пред ним, что не считал себя достойным приступить и прикоснуться к одежде его.

ок. 949 – ок. 1022

Симеон Новый Богослов (ок. 949 – ок. 1022) – средневизантийский богослов и аскетический писатель, один из величайших мистических писателей Православной Церкви. Родился в Пафлагонии, происходил из знатной семьи. Симеон – его имя в монашестве. Возможно, мирским именем Симеона было «Георгий». При покровительстве дяди он стал служителем при почивальне императора (спафарокубиларием), а затем членом синклита. После смерти дяди Симеон Новый Богослов пытался вступить в братство Студийского монастыря и встретил там престарелого монаха Симеона, прозванного «благоговейным», который стал его духовным наставником. Вернувшись в 976 г. в Пафлагонию, Симеон исполнял различные обязанности на государственной службе, не порывая отношений с наставником. Когда Симеону было ок. 27-ми лет он вернулся в Константинополь и поступил послушником в Студийский монастырь. Однако особенная привязанность Симеона к своему наставнику, Симеону Благоговейному, вызвала недовольство братии и игумена монастыря, в котором традиционно придавалось большое значение личной власти игумена и соблюдению распорядка, и после требований, предъявленных Симеону, отказаться духовного водительства наставника, ему пришлось покинуть Студийский монастырь. В результате Симеон поступил в монастырь Св. Маманта Ксероксеркского, оставаясь под руководством своего наставника, где был пострижен в монахи под именем Симеона, потом рукоположен в иереи и вскоре ему было поручено наставлять других монахов, а затем ок. 980 г. он был избран братией монастыря игуменом. К этому времени Симеон стал приобретать известность в монашеской среде и среди жителей Константинополя. После смерти Симеона Благоговейного в 986/987 г. Симеон вводит почитание этого старца, репутация которого была неоднозначной. Это, а также настаивание Симеона на том, что настоящая христианская жизнь подразумевает ту же полноту дарований, которая имела место в древней Церкви, что проявляется в необходимости «ощутительного» присутствия благодати в душе христианина, привело к конфликту между ним и частью монашеской братии в монастыре Св. Маманта. Во время патриаршества Сисинния II (995–998 гг.) тридцать монахов из братии монастыря во время проповеди Симеона выступили против него и пожаловались патриарху. Однако тот встал на сторону Симеона. Тем не менее в 1005 г. Симеон оставил игуменство, передав его своему ученику Арсению, однако оставался проживать в монастыре. Ко времени ок. 1003 г. относится начало конфликта Симеона с еп. Никомедийским Стефаном, принадлежащего к влиятельному кружку византийских интеллектуалов. Чтобы предполагаемое выявить богословское невежество Симеона, Стефан Никомедийский, встретив его, задал вопрос о том, «мыслью или делом» Сын отделен от Отца; выбор каждого из этих вариантов мог привести к обвинению в ереси. Симеон, поняв замысел Стефана, обещал ответить письменно после удаления в келлию. Ответом стал 21-й Гимн Симеона, в котором он указывает на то, что только будучи просвещенным молитвой можно говорить о Боге, но тогда приходит осознание антиномичности Божественной реальности и что способ различия между ипостасями Троицы находится за пределами возможности выражения словами; сам же вопрос Стефана, по Симеону, свидетельствует о его еретичности. Ответ раздразил Стефана, и он вынес дело Симеона на рассмотрение Синода. Вследствие этого, а также жалоб некоторых монахов их монастыря Св. Маманта, были уничтожены все иконы Симеона Благоговейного, а сам Симеон в 1009 г. был изгнан из Константинополя и монастыря Св. Маманта и поселился в заброшенном монастыре при храме Св. Марины недалеко от Хрисополя. В изгнании Симеон написал несколько апологетических сочинений. Однако вскоре, в 1010 или 1011 гг. дело Симеона было пересмотрено и он вернулся в Константинополь, где ему было предложено снова стать игуменом в монастыре Св. Маманта и даже занять епископскую кафедру, но он отказался и вновь удалился в монастырь Св. Марины, где и скончался. Симеон оставил обширное литературное наследие, отличающееся глубочайшим богословским и мистическим содержанием. Это 34 «Огласительных слова» (слова, произнесенные во время игуменства в монастыре св. Мамаса), 2 «Благодарения» (являющиеся заключительной частью «Огласительных слов»), 3 «Богословские слова» (составленные по случаю спора о словах «Отец Мой более Меня» (Ин. 14, 28)), 15 «Нравственных слов», различные «Послания», «Главы (Главизны) богословские, умозрительные и практические» (100 глав богословских и практических, 25 глав умозрительных и богословских и 100 других богословских и практических глав), 58 «Гимнов Божественной любви», 24 «Алфавитных слова». Особняком стоят 33 «Слова» и трактат «Метод священной молитвы и внимания». Часть корпуса «Слов» составляют «Огласительные слова», другая же часть представляет собой часть сочинения «Сто пятьдесят глав» Константина Хрисомалла. Знаменитый трактат «Метод священной молитвы и внимания» рукописная традиция атрибутирует Симеону, однако современные исследователи отрицают его авторство.

Литература

Переводы и издания:

Божественные гим­ны: (Гимн 1) / Пер. с греч.: иером. Софроний (Сахаров) // Вестник Русского Западно–Европейского патриаршего Экзархата. Париж, 1954. № 17.

Божественные гимны: (Гимны 6 и 48) / Пер. с греч.: иером. Софроний (Сахаров) // Вестник Русского Западно–Европейского патриаршего Экзархата. Париж, 1953. № 15.

Гимны // Многоценная жемчужина. Преп. Ефрем Сирин. Свят. Григорий Богослов. Палладий Еленопольский. Преп. Роман Сладкопевец. Преп. Исаак Сирин. Преп. Иоанн Дамаскин. Преп. Феодор Студит / Перевод с сирийского и греческого языков С.С. Аверинцева. Киев: Дух i Лiтера, 2003.

Слова преподобного Симеона Нового Богослова / Пер. с греч.: Феофан Затворник. М., 1890–1892. Т. 1–2.

Pirard M. . Syméon le Nouveau Théologien. Chapitres théologiques, gnostiques et pratiques / Introduction, texte critique, traduction et notes J. Darrouzes. Paris, 1980. (Sources chrétiennes 51-bis.).

Syméon le Nouveau Théologien. Catéchèses / Introd., texte critique et notes par B. Krivochéine. Trad. par J. Paramelle. Paris, 1963, 1964, 1965. (Sources chrétiennes 96 , 104 , 113 ).

Syméon le Nouveau Théologien. Catéchèses 23–34 et actios de grâces 1–2 / Introd., texte critique et notes par B. Krivochéine. Trad. fr. par J. Paramelle Paris, 1965. (Sources chrétiennes 113). P. 303–357.

Syméon le Nouveau Théologien. Hymnes / Introd., texte crit., trad. fr. et notes par J. Koder, J. Paramelle, L. Neyrand. Paris, 1969, 1971, 1973. (Sources chrétiennes 156 , Sources chrétiennes 174 , Sources chrétiennes 196 ).

Syméon le Nouveau Théologien. Traités théologiques et éthiques. T. 1, 2 / Introd., texte crit., trad. fr. et notes par J. Darrouzès. Paris, 1966, 1967. (Sources chrétiennes 122 , Sources chrétiennes 129 ).

Un grand mystique byzantin: Vie de Syméon le Nouveau Théologien (949–1022) par Nicétas Stéthatos // Texte grec inédit avec introduction et notes critiques par le P. I. Hausherr S. I. et traduction française en collaboration avec sele P. G. Horn S. I. // Orientalia Christiana. 12 (45), 1928.

Исследования:

Аверинцев С.С. Философия VIII–XII вв. // Культура Византии: вторая половина VII – XII в. М.: Наука, 1989. С.45–48.

Алексидзе А.Д. "Свет тихий, мягкий.": Попытка художественно–психологического анализа поэзии Симеона Нового Богослова // Византийские очерки: Труды советских ученых к XVIII Международному конгрессу византинистов. М.: Наука, 1991.

Алексидзе А.Д. Византийская литература XI–XII вв. Тбилиси, 1989. С.33–47.

Алексидзе А.Д. Литература XI–XII вв. // Культура Византии: вторая половина VII – XII в. М.: Наука, 1989. С.160–161.

Аникеев П. Апология мистики по творениям преподобного Симеона Нового Богослова. Пг., 1915.

Аникеев П. Мистика преподобного Симеона Нового Богослова. СПб., 1906.

Аникеев П. Психология мистического восприятия (По преподобному Симеону Новому Богослову) // Новоселов М. Догмат, этика и мистика в составе христианского вероучения. (Приложение). М., 1995. (Религиозно–философская библиотека. Вып. 30).

Антоний (Булатович), иеросхимонах. Имя Божие в понимании и толковании св. Григория Нисского и Симеона Нового Богослова // Миссионерское обозрение. 1916. № 5-6.

Антоний, игумен. Духовный опыт христианских подвижников по творениям преподобного Симеона Нового Богослова // Православный путь. 1955.

Беневич Г. Экономика в православном понимании согласно святителю Симеону Новому Богослову // Вестник Русского христианского движения. 161, 1991.

Бирюков Д.С. Св. Симеон Новый Богослов // Антология восточно-христианской богословской мысли. Ортодоксия и гетеродоксия: В 2-х т. Т. 2 / Под науч. ред. Г. И. Беневича и Д. С. Бирюкова; сост. Г. И. Беневич. М., СПб., 2009. (Византийская философия, т. 5; Smaragdos Philocalias).

Вениамин (Милов), епископ. Преподобный Симеон Новый Богослов о цели христианской жизни // Журнал Московской патриархии. 1979. № 11; 1980. №№ 3, 4.

Иванов С.А. Византийское юродство. М.: Международные отношения, 1994.

Пантелеимон (Успенский), иеромонах. Из записок путешествия по Афону (к вопросу об изучении творчества преподобного Симеона Нового Богослова) // Богословский вестник. Сергиев Посад, 1915. № 1.

Преподобный Симеон Новый Богослов и его духовное наследие. Материалы Второй международной патристической конференции Общецерковной аспирантуры и докторантуры имени святых Кирилла и Мефодия (Москва, 11 – 13 декабря 2014 года). М. : Издательский дом «Познание», 2017.

Прохоров Г.М. Келейная исихастская литература (Иоанн Лествичник, Иоанн Богослов, Авва Дорофей, Исаак Сирин, Симеон Новый Богослов, Григорий Синаит) в библиотеке Кирилло–Белозесркого монастыря с XIV по XVII в. // Монастырская культура: Восток и Запад. СПб., 1999.

Хадзопулос А. Между ересью и православием (о значении бесстрастия в традиции патристики) // Символ. 33, 1995. С. 275–293.

Alexander (Golitzin), hieromonk. The Body of Christ: Saint Symeon the New Theologian on Spiritual Life and the Hierarchical Church // Scrinium. Revue de Patrologie, D’Hagiographie Critique et D’Histoire Ecclésiastique. 3, 2007.

Anastasi R. Teofilatto di Bulgaria e Simeone il Teologo // Siculorum Gymnasium: Rassegna della facoltà di lettere e filosofia dell"Università di Catania. 34:1–2, 1984 (for 1981).

Bergeron H. Le sens de la misère chez Syméon le Nouveau Théologien. Aspects ascétiques et pédagogiques // Contacts. 38(133), 1986.

Biedermann H. Das Menschenbild bei Symeon dem Jüngeren Theologen (949–1022). Würzburg 1949. 117. (Das Östliche Christentum. n. F. 9).

Chatzopoulos A. Two outstanding cases in Byzantine spirituality: Symeon the New Theologian and Macarian Homilies. Thessaloniki, 1991.

Golitzin A. G. Hierarchy versus anarchy? Dionysius Areopagite, Simeon the New Theologian, Nicetas Stethatos, and their common roots in ascetical tradition // St. Vladimir"s Theological Quarterly. 38:2, 1994. Р. 131–179.

Gouillard J. Constantin Chrysomallos sous le masque de Syméon le Nouveau Théologien // Travaux et Mémoires. 5, 1973. P. 313–327.

Graef H. The spiritual director in the thought of Symeon the New Theologian // Kyriakon: Festschrift Johannes Quasten / Ed. Granfield P., Jungmann J. A. Münster, 1970. 2.

Holl K. Enthusiasmus und Bussgewalt beim griechischen Mönchtum. Eine Studie zu Symeon dem neuen Theologen. Leipzig, 1898.

Kambylis A. Eine Handschrift des Mystikers Symeon // Scriptorium. 22, 1968.

Kraft K. “Light-Metaphysics” in the Hymns of Symeon the New Theologian // Second Annual Byzantine Studies Conference. Madison, 1976.

Maloney G. A. The mystic of Fire and Light: St Symeon the New Theologian. Denville, N. J., 1975.

McGuckin J. A. Symeon the New Theologian (969–1022): Byzantine spiritual renewal in search of a precedent // The Church Retrospective. Papers Read at the Summer Meeting. Woodbridge–Rochester / Ed. Swanson R. N. N. Y., 1997. (Studies in Church History. 33).

McGuckin J.A. The luminous vision in eleventh-century Byzantium: interpreting the biblical and theological paradigms of St. Symeon the Theologian // Work and worship at the Theotokos Evergetis 1050–1200 / Ed. Mullett M., Kirby A. Belfast, Belfast Byzantine Enterprises. 1997. (Belfast Byzantine texts and Translations. 6,2).

Miquel P. La conscience de la grâce selon Syméon le Nouveau Théologien // Irénikon. 42, 1969.

Moda A. Le Christ dans la vie chrétienne. Une lecture des catéchèses de Syméon le Nouveau Théologien // Nicolaus. 1, 1993.

Turner H. J. M. “A care-free and painless existence”? Observations of St Symeon the New Theologian on the monastic life // Sobornost. 12(1), 1990.

Turner H. J. M. St. Symeon the New Theologian and spiritual fatherhood. Leiden; N. Y.; Köln, 1990. (Byzantina Neerlandica, Fasciculus. 11).

Völker W. Praxis und Theoria bei Symeon dem Neuen Theologen. Ein Beitrag zur byzantinischen Mystik. Wiesbaden, 1974.

Преподобный Симеон Новый Богослов - возможно, самый выдающийся мистик Православия, один из трех Отцов, которых Церковь нарекла "богословами". В своих "Гимнах любви" этих, воистину любовных поэмах, запечатлел тягу человеческой души к Богу. Кроме них в данную книгу вошли многие другие его творения.

1. Ты повелел нашему ничтожеству, отец и брат, ответить на твой вопрос: “Позволительно ли исповедовать грехи некоторым монахам, не имеющим священства?”, прибавив также и сие: “потому что мы слышим, что власть вязать и решить дана одним священникам”. Эти слова и душеполезные вопрошания [свидетельствуют о] твоей боголюбивой душе, пламенном желании [узнать истину] и страхе [перед Богом]. Одобряя твое стремление к добру и желание узнать о божественных и священных предметах, мы, тем не менее, не способны рассуждать и писать об этом, почему и хотели бы молчать; ведь "соображать духовное с духовным" (1 Кор.2:13) - дело бесстрастных и святых мужей, от которых мы отстоим далеко и жизнью, и словом, и добродетелями.

2. Но поскольку, как написано, "близок Господь ко всем..., призывающим Его в истине" (Пс.144:18), то и я, недостойный, призвав Его в истине, скажу тебе следующее не своими словами, но от самого божественного и богодухновенного Писания, не поучая [от себя], но предлагая тебе из него свидетельство о том, о чем ты спрашивал [меня]; дабы мне от обеих пропастей по благодати Божией сохранить самого себя и слушателей своих: и от сокрытия таланта, и от того, чтобы недостойно и тщеславно - более того, [находясь] в помрачении, - изъяснять догматы.

Итак, откуда положим начало слову, если не от безначального Начала всего? Это ведь лучше всего, ибо тогда и сказанное будет твердо. Мы ведь не ангелами сотворены и не у людей учились, но по благодати Духа таинственно научались и ежечасно всегда научаемся от мудрости свыше, которую и теперь призвав, будем говорить здесь. И прежде всего скажем о способе исповеди и о ее силе.

3. Итак, исповедь есть не что иное, как исповедание долгов, а также признание ошибок и собственного безумия, то есть осуждение своей нищеты; как и в евангельской притче сказал Господь: "У одного заимодавца, - говорит, - было два должника, и один должен был пятьсот динариев, а другой пятьдесят; но как они не имели, чем заплатить, он простил обоим" (Лк.7:41–42). Итак, всякий верный является должником своего Владыки и Бога, и что он взял у Него, то и будет спрошено с него на страшном и ужасном Суде Его, когда все мы - цари и нищие вместе - предстанем перед Ним нагие, опустив головы. Слушай же, что именно дано нам Богом. Многое и другое, чего никто из людей исчислить не в силах, но прежде всего лучшее и совершеннейшее: освобождение от осуждения, освящение от скверны, переход из тьмы в несказанный Его свет, а также и то, чтобы нам через божественное Крещение сделаться детьми, сыновьями и наследниками Его, облечься в Самого Бога, стать Его членами и принять живущим в нас Святого Духа, являющегося царской печатью, которой Господь запечатлевает овец Своих, и - зачем много говорить? - стать и нам подобными Ему, сделавшись братьями и сонаследниками Его. Все это и другое большее этого дается тотчас при божественном Крещении всем крещаемым - то, что и божественный апостол называет богатством и наследием (Еф.3:8; Кол.1:12).

4. Заповеди же Владыки даны как хранители этих неизреченных дарований и даров: они словно стена отовсюду окружают верного, соблюдают невредимым хранящееся в душе сокровище и делают его неприкосновенным для всех врагов и воров. Мы, однако, считаем, что заповеди человеколюбивого Бога соблюдаются нами, и тяготимся этим, не зная, что скорее мы сами бываем хранимы ими; ибо соблюдающий заповеди Божий не их, но самого себя соблюдает и сохраняет от видимых и невидимых врагов, о которых Павел говорит, показывая, что они бесчисленны и страшны: "Наша брань не против крови и плоти, но против начальств, против властей, против мироправителей тьмы века сего, против духов злобы поднебесных" (Еф.6:12), то есть тех, которые в воздухе и которые всегда невидимо противостоят нам.

Итак, сохраняющий заповеди сам сохраняется ими и вверенное ему от Бога богатство не теряет; презирающий же заповеди оказывается нагим и легко уязвимым для врагов и, расточив все богатство, становится должником Царю и Владыке во всем том, о чем мы сказали, - что невозможно человеку чем-либо возместить и что невозможно найти. Ибо эти [блага] небесны, и с небес пришел и ежедневно приходит Тот, Кто приносит и раздает их верным; и где получившие и потерявшие их смогут снова найти их? Поистине, нигде. Ибо ни Адам, ни кто-либо из его сыновей не был бы в силах совершить восстановление себя и своих сродников, если бы сверхъестественный Бог и Господь наш Иисус Христос, сделавшись Сыном его по плоти, придя, не поднял бы от падения его и нас божественной силой. А кто думает соблюдать не все заповеди, а только некоторые, о других же нерадит, тот пусть знает, что, если хотя бы одной пренебрежет, теряет все богатство целиком. Предположи, что заповеди - это двенадцать вооруженных мужей, которые окружают и охраняют тебя, стоящего среди них обнаженным; представь также других солдат-противников, наступающих отовсюду, нападающих, стремящихся захватить тебя и тотчас убить. Итак, если один из двенадцати по собственной воле отпадет, пренебрежет охраной и оставит свое место, как дверь, открытую для противника, какая польза будет от остальных одиннадцати мужей, когда один [из противников] войдет внутрь и беспощадно рассечет тебя, ведь они не смогут даже обернуться, чтобы помочь тебе? Ведь если они захотят обернуться, то и сами будут захвачены противниками. Точно то же самое произойдет и с тобою, если не будешь соблюдать заповеди. Ибо если ты ранен одним врагом и падаешь, все заповеди отлетают от тебя, и ты мало-помалу лишаешься силы. Иначе говоря, как из сосуда, наполненного вином или маслом, если он не отовсюду цел, а с одной стороны сделался дырявым, понемногу выливается все содержимое, так и ты, пренебрегши хотя бы одной заповедью, понемногу отпадаешь и от всех прочих, как говорит Христос: "Имеющему дастся и приумножится, а у не имеющего отнимется и то, что" он думает иметь (Мф.25:29). И еще: "Кто нарушит одну из заповедей сих... и научит... людей," - то есть своим преступлением [научит], - поступать так же, "тот малейшим наречется в Царствии Небесном" (Мф.5:19). И Павел говорит: "Кто кем побежден, тот тому и раб" (2Пет.2:19). И еще: "Жало же смерти - грех" (1 Кор.15:56). И не сказал: “тот или иной [грех]”, но какой бы ни был грех, он самый и есть жало смерти. Жалом же смерти он называет грех потому, что ужаленные умирают. Итак, всякий грех - к смерти. Ибо однажды согрешивший, как говорит Павел, уже "умер" (Рим.6:10), сделавшись виновным в долгах и грехах; разбойниками оставлен он лежать [при дороге] (Лк.10:30).

5. Итак, умерший захочет ли что-либо иное, кроме как воскреснуть; а задолжавший и не имеющий чем расплатиться - что, кроме как получить прощение долгов и не быть брошенным в тюрьму до тех пор, пока не выплатит долг? Ведь из-за того, что у него ничего нет, он никогда не избежит вечной темницы, то есть тьмы. Так же и тот, кто избит умственными разбойниками, всячески ищет, чтобы пришел к нему врач, сострадательный и милосердный. Ибо в самом себе он не имеет согревающего его страха Божия, который бы [побуждал] его самому пойти к врачу, но, расточив душевную силу из-за собственного небрежения, лежит он, [представлял собой] зрелище страшное и жалкое для тех, кто хорошо, или, лучше сказать, духовно видят душевные прегрешения. Итак, тот, кто из-за греха стал рабом диавола - ибо [Павел] говорит: "Неужели вы не знаете, что... вы... рабы того, кого слушаетесь - рабы праведности к праведности, или греха к греху?" (Рим.6:16) - и сделался таковым в посмеяние Отца и Бога, попрание врагам, отступившим от Бога, кто оставлен обнаженным от царской багряницы и почерневшим, кто стал вместо чада Божия чадом диавола, что сделает, чтобы снова войти в обладание тем, от чего отпал? Конечно же, посредника и друга Божия он взыщет, способного восстановить его в прежнем состоянии и примирить его с Богом и Отцом. Ибо тот, кто по благодати прилепился ко Христу и сделался членом Его и усыновился Ему, если, оставив Его, возвратится, подобно псу, на свою блевотину (2 Пет.2:22) и или свяжется с блудной женщиной, или соединится с другим телом, осуждается вместе с неверными как обесчестивший и оскорбивший Христа, поскольку, согласно божественному апостолу, "и вы - тело Христово, а порознь - члены" (1 Кор.12:27). Итак, кто сошелся с блудницей, тот делает члены Христовы членами блудницы (1 Кор.6:15). А тот, кто так поступил и таким образом прогневал своего Владыку и Бога, не может иным образом примириться с Богом, кроме как через посредника, мужа святого, друга и раба Христова, и через избежание зла.

6. Поэтому прежде всего будем избегать греха; если же будем ранены его стрелой, то не станем медлить, наслаждаясь ядом его, словно медом, или, подобно раненной медведице, зализывая рану, делать ее еще большей, но тотчас побежим к духовному врачу и изблюем посредством исповеди яд греха и, выплюнув греховную отраву, получим от него с готовностью в качестве противоядия даваемые им покаянные эпитимии и будем стараться исполнять их всегда с горячей верой и в страхе Божием. Ибо все те, которые полностью расточили вверенное им богатство и с блудными и мытарями растратили родительское имущество, чья совесть по причине великого стыда склонилась долу и не имеет силы восклониться, лишенные дерзновения, ищут какого-либо человека Божия, чтобы стал восприемником их долгов, дабы через него приступили они к Богу, поскольку, как думаю, невозможно без искреннего и сопряженного с трудом покаяния, даже и при желании, примириться с Богом. Ибо никогда не слыхано и не написано в богодухновенных Писаниях, чтобы кто-либо принял на себя грехи другого и чтобы отвечал за них, если прежде сам согрешивший не явит достойные плоды покаяния, соответствующие видам греха, и не положит в основание свои собственные труды. Ибо голос Предтечи Слова сказал: "Сотворите... достойный плод покаяния и не думайте говорить в себе: "отец у нас Авраам" (Мф.3:8–9). Ибо и Сам Господь наш, обращаясь к неразумным, так сказал: "Истинно говорю вам: если бы" и Моисей и Даниил "восстали, чтобы спасти сынов своих и дочерей, никак не спасут их" (Иез.14:14–20). Итак, что сделаем или каким образом, пожелав, вознамеримся покаяться к оставлению долгов и восстановлению от грехопадения? Слушайте то, что дает [мне] Бог, чтобы каждому из вас я ответил.

7. Взыщи, если хочешь, посредника и врача и доброго советника, чтобы, как добрый советник, он предложил тебе образы покаяния, соответствующие доброму совету, как врач же, дал бы тебе лекарства, подходящие для каждой раны, а как посредник, предстоя перед Богом лицом к лицу, молитвой и ходатайством перед Ним умилостивил о тебе Божество. Но не пытайся, найдя льстеца и раба чрева, сделать его своим советником и споборником, чтобы, приспосабливаясь к твоей воле, а не к тому, что любит Бог, он учил тебя тому, что тебе приятно, а ты бы при этом по-прежнему оставался поистине непримиримым врагом [Бога]. И не [ищи] неопытного врача, чтобы он чрезмерной строгостью и несвоевременными операциями и прижиганиями не ввергнул тебя в глубину отчаяния или, опять же, чрезмерным снисхождением не позволил тебе, больному, думать, что ты выздоравливаешь, и не предал тебя самому страшному - вечному мучению, которого надеешься избежать. Ибо этот и подобный [способ врачевания] причиняет нам недуг, от которого умирает душа. Найти же посредника между Богом и людьми - не думаю, чтобы было легко. Ибо "не все те израильтяне, которые от Израиля" (Рим.9:6), а лишь те, которые соответственно имени на деле узнают самую силу этого имени и умом видят Бога; и не все, призывающие имя Христа, поистине суть христиане. Ибо "не всякий говорящий Мне: “Господи, Господи”, - сказал Христос, - войдет в Царство Небесное, но исполняющий волю Отца Моего" (Мф.7:21). И еще сказал: "Многие скажут Мне в тот день:... Господи,... не Твоим ли именем мы изгоняли бесов?" Но Я "объявлю им: Истинно говорю вам, не знаю вас, отойдите от Меня, делатели беззакония" (Мф.7:22–23).

8. Поэтому всем нам, братья, и посредничествующим, и согрешившим, и самим желающим следует стремиться к примирению с Богом, чтобы ни посредничествующие не навлекли [на себя] гнев вместо награды, ни споткнувшиеся, ни стремящиеся примириться [с Богом] не получили врага и убийцу и лукавого советника вместо посредника. Ибо таковые услышат ужасающую угрозу: "Кто вас поставил начальниками и судьями" народа Моего? (Исх.2:14). И опять: "Лицемер! Вынь прежде бревно из твоего глаза, и тогда увидишь, как вынуть сучок из глаза брата твоего" (Мф.7:5). Бревно же - это какая-либо одна страсть или похоть, затемняющая око души. И опять: "Врач! Исцели самого себя" (Лк.4:23). И снова: "Грешнику же говорит Бог: “Что ты проповедуешь уставы Мои и берешь завет Мой в уста твои, а сам ненавидишь наставление Мое, и слова Мои бросаешь за себя?" (Пс.49:16–17). И Павел сказал: "Кто ты, осуждающий чужого раба? Перед своим господином стоит..., или падает... Бог же силен через верного раба Своего восстановить его" (Рим.14:4).

9. По всему этому я трепещу и дрожу, братья и отцы мои, и увещаю всех вас, утверждая и самого себя через увещания к вам, не относиться презрительно к этим божественным и страшным для всех таинствам и не играть ни с тем, что не является игрушками, ни против души нашей из-за тщеславия, или славолюбия, или [желания] выгоды, или бесчувствия. Ибо случается, что ради того, чтобы быть названными “равви” или “отцы”, вы принимаете чужие помыслы. Не будем, прошу, так бесстыдно, с легкостью похищать апостольское достоинство, [но будем] руководствоваться примером из земной [жизни], а именно: если кто будет уличен в том, что самовольно дерзнул принять на себя подобие посланника земного царя и управлять тем, что доверено [посланнику], делая [это] тайно, или впоследствии и открыто заявит о [своих] действиях, то и он, и споспешники и слуги его будут подвергнуты самым жестоким наказаниям для устрашения других, и он будет осмеян как безумный и бесчувственный больше всех. Что же ждет в будущем [веке] недостойно похищающих апостольское достоинство?

10. Но и не пожелайте быть посредниками для прочих [людей], прежде чем вы исполнитесь Духом Святым и познаете чувством души Царя всего и сделаетесь другом Его, поскольку не все, знакомые с земным царем, могут ходатайствовать перед Ним и о других. Ибо весьма немногие могут делать это - те, которые по причине добродетелей и потов, то есть трудов своих, приобрели дерзновение по отношению к нему, и уже не нуждаются они в посреднике, но говорят с царем устами к устам. Итак, неужели не сохраним этот чин и по отношению к Богу, братья и отцы, не почтим Небесного Царя хотя бы наравне с земным, но сами себе хищнически присвоим [право] сидеть на кафедрах справа и слева от Него, прежде чем мы испросили и получили [это] от Него? О, дерзость! Какой стыд охватит нас! Даже если ни за что Другое не будем призваны к ответу, за одно это с бесчестием лишимся предстоятельства как презрители и будем ввержены в огонь неугасающий. Но достаточно сего для назидания тех, которые хотят внимать себе; ибо ради этого сделали мы отступление от темы [нашего] слова. Теперь же скажем о том, о чем ты, чадо, хотел услышать.

11. Что позволено нам исповедоваться монаху, не имеющему священства, найдешь это происходящим со всеми с тех пор, как одежда и обличье [монашеские] были дарованы от Бога наследию Его и монахи получили свое имя, как это написано в боговдохновенных писаниях отцов, вникнув в которые ты найдешь, что сказанное - правда. Прежде же [монахов] одни лишь архиереи по преемству от божественных апостолов получали власть вязать и решить, но по прошествии времени и когда архиереи стали негодными, это страшное поручение перешло к священникам, имеющим непорочную жизнь и удостоенным божественной благодати. Когда же и они, священники вместе с архиереями, смешались с прочим народом и уподобились ему, и когда многие, как и ныне, подпали [под действие] духов заблуждения и суетного пустословия и погибли, оно было передано, как сказано, избранному народу Божию - я говорю о монахах; оно не было отнято от священников и архиереев, но они сами сделали себя чуждыми ему. "Ибо всякий священник... поставляется" перед Богом, как посредник между Богом и людьми, - как сказал Павел, - "и... он должен как за народ, так и за себя приносить жертвы" (Евр.5:3).

12. Но поведем речь от более раннего [времени] и посмотрим, откуда и как и кому была от начала дана эта власть священнодействовать, вязать и решить, и в том порядке, в котором ты задал вопросы, так пусть и следуют ясные ответы - не для одного тебя, но и для всех прочих людей. Когда Господь и Бог и Спаситель наш сказал расслабленному: "Прощаются тебе грехи твои" (Мф.9:2), евреи, услышав это, сказали: "Он богохульствует" (Мф.9:3); "Кто может прощать грехи, кроме одного Бога?" (Лк.5:21). Таким образом, никому не было дано отпускать грехи - ни пророкам, ни священникам, ни кому-либо из тогдашних патриархов. Потому и негодовали книжники, что проповедовалось как бы некое новое учение и странная вещь. Господь же не укорил их за это, но, напротив, научил их тому, чего они не знали, показав, что как Богу, а не как человеку дано ему отпускать согрешения. Ибо, сказав им: "Чтобы вы знали, что Сын Человеческий имеет власть на земле оставлять грехи, - говорит Он расслабленному, - встань, возьми постель твою и иди в дом твой. И он тотчас встал... и пошел..., славя Бога" (Лк.5:24–25). Через видимое чудо [Христос] удостоверил большее и невидимое. Так [было и] с Закхеем (Лк.19:1–10), так - с блудницей (Лк.7:47–50), так - с Матфеем у сбора пошлин (Мф.9:9–13), так - с Петром, трижды отрекшимся (Ин.21:15–19), так - с расслабленным, которого Он исцелил и [которому], встретив [его] позже, сказал: "Вот, ты выздоровел; не греши больше, чтобы не случилось с тобой чего хуже" (Ин.5:14). Сказав это, Он показал, что из-за греха тот [расслабленный] впал в болезнь, а исцелившись от нее, получил и прощение своих согрешений - не благодаря многолетним просьбам, или посту, или сну на жесткой постели, но только благодаря обращению, непоколебимой вере, отвержению порока, истинному покаянию и многим слезам, как блудница и Петр, плакавшие горько (Лк.7:38, 44; Мф.26:75).

Отсюда начало этого дара - великого и подобающего только Богу и которым Он один обладает. Далее, перед вознесением [Своим] на небеса, Он вместо Себя оставляет это дарование ученикам. Как же передал Он им это достоинство и власть? Исследуем также - кому, и скольким, и когда. Избранным одиннадцати ученикам, когда они были собраны вместе при закрытых дверях. Ибо войдя и став посреди них, Он дунул и сказал: "Примите Духа Святого. Кому простите грехи... простятся, на ком оставите...останутся" (Ин.20:22–23). И ничего совершенно не повелевает им по поводу епитимий как тем, которые должны научиться от Святого Духа.

13. Как уже было сказано, святые апостолы по преемству передавали эту власть тем, кто принимал их престолы, так как никто из остальных не смел даже подумать что-либо такое. Таким образом ученики Господа строго сохраняли [за собой] право этой власти. Но, как мы сказали, по прошествии времени достойные растворились среди недостойных, смешались с ними - и скрылись под большинством, один у другого оспаривая первенство и притворяясь добродетельными ради председательского [места]. Ибо с тех пор, как воспринявшие престолы апостолов оказались плотскими, сластолюбивыми, славолюбивыми и склонными к ересям, оставила их божественная благодать, и власть эта отнята от таковых. Поэтому так как они оставили все другое, что должны иметь священнодействующие, одно только требуется от них - хранить Православие. Но думаю, что и это они не [соблюдают]; ибо не тот православный, кто не вносит новый догмат в Церковь Божию, но тот, кто имеет жизнь, согласную с правым учением. Но такого и такового современные патриархи и митрополиты или, поискав, не находят, или, найдя, предпочитают ему недостойного, требуя с него только одного - письменно изложить Символ веры, и тем одним довольствуются, что он - ни добра не ревнитель, ни со злом не борец. Тем самым они будто бы сохраняют мир Церкви, но этот [мир] хуже всякой вражды и является причиной великого беспорядка. От этого и священники испортились и стали, как народ. Ибо, как сказал Господь, никто из них не является солью (Мф.5:13), чтобы посредством обличений связывать и хоть как-то сдерживать нравственный распад, но, напротив, сознавая и скрывая страсти друг друга, они сделались хуже народа, а народ хуже их. Некоторые же из народа оказались даже лучше священников, являясь словно бы углями на фоне беспросветного мрака последних. Ибо если бы священники, по слову Господа, сияли жизнью, как солнце (Мф.13:43), не были бы заметны раскаленные угли, но казались бы почерневшими в сравнении с более ярким светом. Поскольку же только обличье и одежда священства остались в людях, а дар Духа перешел на монахов, и благодаря знамениям и чудесам стало очевидно, что делами [своими] они вступили на [путь] жизни апостольской, то и здесь, опять же, диавол сделал свойственное ему. Ибо, видя их, что они, как некие новые ученики Христа, снова явились в мире и просияли жизнью и чудесами, он ввел [в их среду] и смешал с ними лжебратьев и свои собственные орудия; и, мало помалу умножившись, они, как видишь, стали негодными и сделались весьма не монашествующими монахами.

Итак, ни монахам по внешнему облику, ни рукоположенным и включенным в степень священства, ни удостоенным архиерейского сана, - патриархам, говорю, митрополитам и епископам, –

14. просто так, только из-за рукоположения и его достоинства, не дается от Бога отпускать грехи - да не будет! Ибо им дозволено только священнодействовать, но думаю, что и это - не многим из них, - чтобы, будучи сеном, они из-за этого не сгорели дотла, - а только тем, кто из священников, архиереев и монахов может быть сопричислен к ликам учеников Христа за чистоту.

15. Итак, откуда сами они узнают, что сопричислены к тем, о ком я говорил, и каким образом отыскивающие таковых с точностью их распознают? Этому Господь научил, сказав так: "Уверовавших же будут сопровождать сии знамения: именем Моим будут изгонять бесов, будут говорить новыми языками", - речь идет о боговдохновенном и полезном учении Слова, - "будут брать змей, и если что смертное выпьют, не повредит им" (Мк.16:17–18). И опять: "Овцы Мои слушаются голоса Моего" (Ин.10:27). И снова: "По плодам их узнаете" их (Мф.7:16). По каким плодам? По тем, о которых говорит Павел, перечисляя большинство из них: "Плод же Духа есть любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость, воздержание" (Гал.5:22–23), а вместе с ними милосердие, братолюбие, милостыня и следующие за ними; а к ним еще "слово мудрости,... слово знания,... дары... чудотворений" и другое большее; "все же сие производит один и тот же Дух, разделяя каждому", как хочет (1 Кор.12:8–11). Ставшие причастниками таких дарований - или всех, или лишь некоторой части, в соответствии с тем, что им полезно - зачислены в лик апостолов, и ныне становящиеся такими зачисляются туда же. Поэтому они - свет миру как сказал Сам Христос: "Никто, зажегши светильник, не ставит его под спудом или под кроватью, но на подсвечнике, и светит всем в доме"(Мф.5:15). Впрочем, таковые узнаются не только по этим [дарованиям], но также и по их образу жизни. Так и узнают их и разыскивающие их, и сами они каждый с точностью [узнают себя], если они, как бы по подобию Господа нашего Иисуса Христа, не только не стыдятся нищеты и смирения, но скорее даже вменяют их в великую славу и, как Он, показывают нелицемерное послушание своим отцам и руководителям, подчиняясь духовникам; если бесчестия и насмешки, ругательства и оскорбления любят от души, а тех, кто наносит им эти [оскорбления], воспринимают как подателей великих благ и от души молятся о них со слезами, если презирают всякую мирскую славу, а все сладости мира считают грязью. И зачем удлинять слово многими и очевидными вещами? Если каждый из вышеназванных найдет себя достигшим всякой добродетели, о которой слышит и читает в священных Писаниях, если также совершит все добрые дела и в каждом из них достигнет преуспеяния, изменения невысокой степени и будет взят к высоте божественной славы, тогда и сам себя пусть признает сделавшимся причастником Бога и его дарований, и [другими], хорошо видящими, или даже и близорукими, будет опознан. И тогда таковые могут говорить всем с дерзновением: "Мы - посланники... Христовы, и как бы Сам Бог увещевает через нас: ...примиритесь с Богом" (2 Кор.5:20). Ибо все таковые соблюли заповеди Христовы до смерти, продали свои имущества и раздали нищим, последовали за Христом через претерпение искушений, погубили свои души в мире ради любви Божией и приобрели их для жизни вечной. Приобретя же свои души, обрели они себя в умственном свете и таким образом в этом свете увидели неприступный Свет - Самого Бога, согласно написанному: "Во свете Твоем мы увидим свет" (Пс.35:10). Как же обрести то, что относится к душе? Внимай. Душа каждого из нас есть драхма, которую потерял не Бог, но каждый из нас, погрузив себя во тьму греха. Христос же, будучи истинным Светом, придя и встретив ищущих Его, даровал им видеть Его так, как знает только Он Сам. Это и означает обрести душу свою - увидеть Бога и в свете Его стать выше всякой видимой твари, и иметь Бога пастырем и учителем, от Которого, если хочет, узнает, [как надо] вязать и решить, и, точно узнав, будет поклоняться Подателю [этих благ] и передавать [их] нуждающимся.

16. Я знаю, чадо, что таковым дается власть вязать и решить от Бога Отца и Господа нашего Иисуса Христа через Духа Святого - тем, которые по усыновлению суть сыновья и святые рабы Его. Я и сам был учеником такого отца, не имевшего рукоположения от людей, но вписавшего меня рукою Божией, то есть Духом, в ученичество и повелевшего мне принять правильное рукоположение от людей по установившемуся порядку - мне, который Святым Духом был издавна движим к этому сильнейшим желанием.

17. Итак, возжелаем прежде стать таковыми, братья и отцы, и тогда только будем говорить другим об освобождении от страстей и принятии помыслов, и такого духовника взыщем. Итак, будем усердно искать таких мужей, учеников Христа, и с сердечной болью и многими слезами будем целыми днями умолять Бога открыть очи сердец наших, дабы мы узнали их, если, конечно, где-либо и обретается таковой в этом лукавом роде, чтобы, найдя его, получить через него оставление грехов наших, всей душой слушаясь его повелений и заповедей, как и тот, услышав [заповеди] Христа, стал причастником благодати и даров Его и получил от Него власть вязать и решить согрешения, возжегшись Святым Духом, Которому подобает всякая слава, честь и поклонение с Отцом и Единородным Сыном во веки. Аминь.

Симеон Новый Богослов, преподобный

***

Труды преподобного Симеона Нового Богослова:

• "Послание об исповеди"
• "Главы богословские и созерцательные" - преподобный Симеон Новый Богослов
• "Деятельные и богословские главы" - преподобный Симеон Новый Богослов
• "Метод священной молитвы и внимания" - преподобный Симеон Новый Богослов
• "О смирении и совершенстве" - преподобный Симеон Новый Богослов
• "Слова" - преподобный Симеон Новый Богослов

Прозвище Новый Богослов имело вначале иронический смысл — недоброжелатели посмеивались над видениями и озарениями Симеона. Богословом называли апостола Иоанна, сподобившегося особого Божественного Откровения, а тут объявился-де новый Иоанн. Но ученики преподобного нашли имя уместным и называли учителя Новым Богословом уже всерьез.

Он родился в 949 году – десятилетием раньше равноапостольного князя Владимира. Выходец из знатной семьи, Симеон должен был получить в столице высшее образование и занять приличную должность при дворе, но вместо этого духовный поиск привел его в знаменитый Студийский монастырь, монашеский центр Константинополя, к старцу Симеону Благоговейному. Вероятно, в честь него преподобный и был назван при постриге Симеоном, в миру его звали предположительно Георгием. В монастыре отношение к старцу было неоднозначным, молодой же послушник прилепился к нему всей душой, и, когда через несколько лет игумен потребовал от него оставить наставника и перейти под руководство к кому-нибудь еще, Симеон отказался и предпочел уйти из обители. Он перешел в небольшой монастырь неподалеку, продолжая пользоваться наставлениями своего духовного отца. И далее, уже став игуменом монастыря, Симеон не переставал глубоко чтить почившего к тому времени учителя, приведшего его ко Христу. «Он был ангелом, не человеком. Однако он человек, им мир поругаем бывает и змий попирается, и бесы трепещут его присутствия», — писал он про Симеона Благоговейного. Никакие обстоятельства, вплоть до личного указания патриарха, не могли убедить его праздновать память старца в монастыре менее торжественно.

Двадцать пять лет Симеон был игуменом в монастыре св. Маманта. Последние годы, поручив управление обителью своему ученику, он провел «на покое», в молитвах, созерцаниях; сочиняя гимны — богословские миниатюры в поэтической форме.

Слово «богослов», по-гречески «теолог», в то время обозначало не ученого-схоласта и не выпускника теологического факультета, а молитвенника и подвижника, человека, который говорил с Богом, а Бог говорил с ним. В этом смысле прозвище попадало в точку. Преподобный Симеон действительно встретился с Христом. Бог явился ему столь явно и определенно, что подвижник не мог об этом молчать. Как мог он молчать, зная на опыте, что каждый может уже в этой жизни видеть Бога, осознанно причащаться даров Святого Духа. Окружающие понимали христианство «спокойно»: ведь время апостолов прошло, нам достаточно соблюдать только внешнее благочестие и простые нравственные правила. Но святой писал, проповедовал, звал, упрашивал, даже обещал за Бога: «Если ты будешь исполнять это с настойчивостью, — говорил преподобный в заключении духовных наставлений послушнику, — не замедлит Господь сотворить милость с тобой, я поручитель за Сострадательного, я, если даже дерзко это сказать, выставляю себя ответчиком за Человеколюбивого! Умру я, если Он презрит тебя. Вместо тебя я буду предан вечному огню, если Он оставит тебя. Только не в раздвоении сердца, не в двоедушии делай это». Симеон знал, а не догадывался, видел, а не шел на ощупь — отсюда смелость его слов, доходившая до дерзости.

Он сам рассказывал о видениях Божественного света, которых сподобился, что очень необычно для христианского подвижника — такие опыты, за редкими исключениями, оставались в тайне. Преподобный Симеон объяснял это так: «Как некий братолюбивый нищий, попросивший милостыню у христолюбивого и милостивого человека и получивший от него несколько монет, бежит от него в радости к своим товарищам по бедности и извещает их об этом, говоря им в тайне: “Бегите с усердием и вы, чтобы получить”, и при этом показывает им пальцем и указывает им человека, давшего ему монету. А если они не верят ему, показывает им ее на ладони, чтобы они поверили и проявили бы усердие, и настигли бы быстро того милостивого человека. Так и я, смиренный, бедный и обнаженный от всякого добра… испытавший на деле человеколюбие и сострадание Божие и получивший благодать, недостойный всякой благодати, не выношу один скрывать ее в недрах души, но говорю всем вам, братьям и отцам моим, о дарах Божиих и делаю явным вам, насколько это в моих силах, каков есть тот талант, который был дан мне, и посредством моих слов обнажаю его, как на ладони. И говорю это не в закоулке и тайне, но кричу громким голосом: «Бегите, братья, бегите». И не только кричу, но и указываю на подающего Владыку, выставляя вперед вместо пальца мое слово… Поэтому и я не терплю, чтобы не говорить о тех чудесах Божиих, какие я видел и какие я узнал на деле и на опыте, но всем прочим людям свидетельствую о них, как перед Богом».

Среди молитв «К причастию» на славянском в наших молитвословах одна стоит особняком: в разных изданиях она оказывается шестой или седьмой, молитва Симеона Нового Богослова. Самая длинная, безо всякой видимой структуры, сложно выраженная, с неожиданным порядком слов… (Меня удивляла ее «нескладность»: до тех пор, пока я не услышал ее по-гречески — изящный, легкий текст, который так и просится для заучивания наизусть!) Вот небольшой отрывок в русском изложении:

Я согрешил более блудницы, которая, узнав, куда Ты зашел,
Купив миро, смело пришла помазать
Ноги Твои, Христа моего, Владыки и Бога моего.
Как ту не отверг Ты, приступившую от сердца,
Так и мною не возгнушайся, Слове, но подай мне Твои ноги
И держать, и целовать, и струею слез,
Как бы драгоценным миром, их дерзновенно помазать
Омой меня слезами моими, очисти меня ими, Слове,
Остави и грехи мои и подай мне прощение.

Пер. иеромонаха Порфирия (Успенского).

Нелегко следовать за преподобным Симеоном в таком беспощадном «покаянном реализме». Но в этом смысл его пути. Именно так встретился с Богом он сам. Не все понимали Симеона. И при жизни, и вплоть до нашего времени, на него возводили и продолжают возводить самые разные обвинения: неподчинение церковной власти, богословское невежество, излишняя утонченность духовных созерцаний, несвоевременная ревность по Евангелию или модернизм… Но никто не усмотрел у него неправославия или неправомыслия. Он неизменно оставался прежде всего христианином-максималистом, все свое существо подчинившим одной цели — Христу.

Священник Николай СОЛОДОВ

Новое слово Симеона из Галаты

Не счесть людей, которые получили богословское образование или научные степени по богословию. У них всех есть документ, что они – богословы. Но в Православной Церкви богословами именуют только трех святых: Евангелиста Иоанна, Григория Назианзина и Симеона из Галаты, называемый «новым богословом». Действительно, по сравнению с двумя предшественниками, Симеон жил довольно поздно: родился в середине X в., умер в начале XI в. Но почему именно он получил это звание? Ведь почти каждый церковный писатель оставил после себя богословские труды, и многие из них цитируются гораздо чаще, чем книги преп. Симеона.

Обыкновенный монах

Он родился в небольшом городе Галате, принял монашеский постриг в знаменитом Студийском монастыре Константинополя. Четверть века был настоятелем монастыря Св. Маманта в том же городе, но вследствие возникшего конфликта вынужден был его оставить и основал обитель Св. Марины на берегу Босфора, где и прожил остаток жизни. Словом, достаточно обычная для монаха того времени биография.

Необычным было творчество св. Симеона. Он написал несколько богословских трактатов, часть из них вошла в сборник под названием «Добротолюбие». Основная тема его сочинений – это сама христианская жизнь, прежде всего молитвенная и мистическая ее сторона. Бог для него – не только Творец мира, не только Вседержитель, но и Тот, Кто постоянно созерцает тебя. И ты, отрешившись от всего земного и погрузившись в молитву, тоже можешь узреть частицу Его славы и величия, насколько это доступно людям. Вера – это прежде всего личное общение с Богом.

Одно из самых известных произведений св. Симеона — « Деятельные и богословские главы». « Вера во Христа, истинного Бога, рождает желание вечных благ и страх мучений; желание же сих благ и страх мук приводят к строгому исполнению заповедей, а строгое исполнение заповедей научает людей глубокому сознанию своей немощности; это сознание истинной немощности нашей рождает память о смерти», – напоминает он нам в этом произведении. «Чистым же сердце делают не одна, не две, не десять добродетелей, а все вместе, слившись, так сказать, во едину добродетельность, достигшую последних степеней совершенства. Однако ж и в таком случае добродетели одни не могут сделать сердца чистым, без воздействия и присещения Духа Святого».

Об этом принятии Святого Духа уже здесь и сейчас, в земной жизни, Св. Симеон говорил много и подробно. Более всего известны его стихотворные гимны, посвященные этой теме. Действительно, его богословие – это прежде всего поэзия, радостное и трепетное переживание человеческой души, встретившей Бога. Он разговаривает с Богом, открывая Ему свое сердце и радостно изумляясь Его живому и такому ощутимому присутствию! Так влюбленные пишут к предмету своей любви…

Вдохновенный поэт

Одна из составленных им молитв (в прозаическом переводе на церковнославянский) входит в обычное правило к причастию, но есть у нас и переводы других его гимнов. Совсем недавно был опубликован сборник стихотворных переводов, выполненный архиепископом Иларионом (Алфеевым). Вот одно из этих удивительных произведений:

Как Ты пламенем горящим
И водой живой бываешь?
Услаждая, как сжигаешь?
Как от тленья избавляешь?
Как нас делаешь богами,
Тьму в сиянье превращая?
Как из бездн людей выводишь,
Нас в нетленье облекая?
Как влечешь Ты тьму к рассвету?
Как Ты ночь рукою держишь?
Как Ты сердце озаряешь?
Как меня Ты изменяешь?
Как Ты приобщился к смертным,
Сделав их сынами Бога?
Как без стрел пронзаешь сердце,
И оно горит любовью?
Как нас терпишь, как прощаешь,
По делам не воздавая?
Вне всего как пребываешь,
На дела людей взирая?
Оставаясь в отдаленье,
Как деянья всех объявишь?
Дай рабам твоим терпенье,
Чтоб их скорби не объяли!

Пожалуй, в этих строках и заключается то удивительное новое слово, за которое Симеон и был назван «новым богословом». Хотя, казалось бы, никакого особого богословия тут нет – разве можно сравнить эти простые и искренние строки с высочайшим полетом мысли Евангелиста Иоанна? С тонкими рассуждениями Отцов IV — V веков, писавших сложные для понимания трактаты?

Новизна этого богословия, прежде всего, в личном опыте богообщения. Церковные писатели оставили нам множество трактатов, отцы-пустынники дали образцы смирения и аскезы. Но всему этому нам довольно трудно подражать, поскольку множество христиан не имеет наклонностей и способностей ни к крайней аскезе, ни к богословствованию. Люди живут своей простой повседневной жизнью, стараясь в то же время помнить о Боге и молиться Ему. Достаточно ли этого, чтобы быть христианином? Симеон отвечает: да, если Бог для тебя – не просто абстрактная идея, и даже не просто Творец Вселенной, но постоянный Собеседник, к Которому ты обращаешь свое радостное удивление, Которому доверяешь самые сокровенные мысли и чувства, без общения с Которым не можешь прожить ни дня, ни часа. Для всего этого не нужно иметь высокого образования, не обязательно вкушать лишь по малому хлебцу через день – такая молитва, вернее, такой опыт богообщения доступен и мирянину в суете городской жизни.

Безмолвный богомолец

Св. Симеона нередко называют предшественником исихазма – особой мистической практики, зародившейся в XIV веке и направленной на созерцание божественных энергий. Действительно, Св. Григорий Палама, изложивший основы этого учения, нередко ссылается на труды Св. Симеона. Из русских святых с ним более всего связан Преподобный Нил Сорский, заволжский продолжатель традиций исихазма.

Суть исихазма в словах определить трудно, потому что само это слово происходит от греческого слова исихия , то есть «безмолвие». Погруженный в созерцание монах не произносит проповедей, не изрекает богословских формулировок. Более того, его опыт вообще едва ли может быть выражен в словах. Следуя евангельскому призыву «Царствие Божие внутрь вас есть», он стремится к внутреннему, сердечному созерцанию этого Царства. При этом особенно важно избегать всякой мечтательности и экзальтированности, когда человек начинает подогревать свою чувствительность и «созерцать райские картины», возникающие в его собственной голове.

Полноценное «умное делание», как иногда называют подобный род молитвы, конечно же, доступно только монахам, свободным от мирской суеты. Миряне, впрочем, могут практиковать некоторые его элементы, например, многократное повторение краткой молитвы «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго». Точно так же слова «Господи, помилуй» повторяются и на богослужении, и суть здесь вовсе не в том, что с одного раза эта простая мысль не вполне понятна. Нет, конечно же, понять ее разумом нетрудно. Но важно, чтобы молитвенные слова не просто осознанно произносились, но проникли бы в сердце человека, стали его вторым дыханием. Повторение призвано задать соответствующий настрой всей жизни человека: пусть он занят работой или бытовыми делами, но сердце, приучившись к молитве, уже не оставит ее никогда.

И радостно-изумленные гимны Симеона Нового Богослова могут помочь сегодняшнему человеку, привыкшему к напору обесцененных слов, к буйству искусственно вызванных чувств, остановить свой суетливый бег, и спокойно, в тиши собственной комнаты, обратиться к Богу и собственному сердцу со словами мира и любви.

Кто хочет увидеть сей свет невечерний,
Тот должен всегда соблюдать свое сердце
От страстных движений, от помыслов скверных,
От гнева, смущения, клятв лицемерных.
Внимать себе должен и злобы не помнить,
Людей не судить даже в помыслах сердца,
Быть внутренне чистым, в словах откровенным,
Быть искренним, кротким, спокойным, смиренным.
Трапе за его пусть не будет богатой,
Молитву и пост да хранит неослабно.
И весь его подвиг, и дело любое,
И всякое слово - да будет с любовью.

(Пер. митр. Илариона Алфеева)

Андрей ДЕСНИЦКИЙ